Девушка нравилась Нейтану. По правде говоря, в основном он заходил сюда последнюю пару месяцев, чтобы выпить с ней после смены и послушать рассказы о времени, проведенном в Валдааре.
— Вы уже закрываетесь? — шутливо спросил он, бесшумно подойдя к работнице.
Эйвери, вздрогнув, оглянулась.
— Сэр, вы меня напугали! Я не думала, что кто-то здесь еще остался.
— Искуплю свою вину, — тихо произнес он. — Бросай швабру, пойдем, прогуляемся немного!
В Голубой Месяц темнело рано. Время стояло позднее, и безлюдную улицу уже освещали немногочисленные фонари. Нейтан достал самокрутку, раскурил и передал Эйвери.
— Будешь?
Девушка застыла в нерешительности.
— Ты не куришь такое? — усмехнувшись, спросил он.
— Только такое и курю! А вдруг вы меня уволите за ненадлежащее поведение?
— Тогда тебе придется со мной еще и выпить, чтобы загладить сей аморальный факт твоей биографии! А уволю я тебя, если не уберешь официозный тон. Начальник я никой, и уважать меня за это не стоит. К тому же, мы с тобой давно знакомы!
— А что делать с разницей в возрасте?
— Не брать в расчет, пожалуй! — развел руками Нейтан. — У нас этой разницы меньше десяти лет. Я даже в отцы тебе не сгожусь. Хватит выделываться, на вот, покури лучше.
Эйвери крепко затянулась и через несколько мгновений с наслаждение выдохнула облако дыма.
— Юг Атарии?
— Нет. Мне знакомый привез из Таттаренара, или…
— Именно! Тебя надули, босс. Но, нужно отметить, что эта тоже хороша!
Они докончили в тишине, и зашли в теплое помещение ресторана. Нейтан разлил по олд-фэшенам керинейскую дубовую настойку, кинул по паре кубиков льда и протянул один из бокалов девушке.
— У тебя какие-то проблемы? Никогда не видела, чтобы ты курил что-то кроме сигарет.
— Я устал! — утомленно ответил шеф. — Не физически, морально. Не хочу выглядеть перед тобой тряпкой, поэтому героически буду молчать о неприятностях. Лучше ты расскажи что-нибудь интересное. Твои истории меня здорово занимают!
— Прости, но у меня сегодня нет на это не сил, не желания. Давай просто допьем и разойдемся.
— Включи тогда хотя бы музыку, а то сидим как на похоронах.
Эйвери подошла к электрофону, поставила пластинку Марти Саймонс «Танцующие в темноте» и пощелкала переключателем.
— Нейт, эта старая рухлядь снова не пашет.
— Ох, жалко. Ну, оставь ее! Я потом что-нибудь придумаю.
Разговор не клеился, музыка умерла, поэтому они сели на диван за столиком и начали заниматься своими делами. Подсознание каждого, чуть подверженное воздействию выкуренного, подсказывало разуму, что для слов сейчас не время. Нейтан прихватил с собой бутылку и периодически подливал себе в стремительно опустошаемый стакан, а Эйвери отвернулась к окну и смотрела на пустую улицу. Через какое-то время она внезапно запела негромко:
