К вечеру пребывание в номере нам порядком надоело. Сначала я хотел было никуда не ходить, но потом решил, что и изолироваться от внешнего мира не стоит. Необходимо идти к людям, чтобы акклиматизироваться и сбросить скованность. По-английски я говорил с небольшим акцентом, но не немецким, а скорее скандинавским. Но ведь говорили с каким-либо акцентом и многие американцы.
Нужно идти туда, где меня ожидают менее всего, — если вообще ожидают. И я решил направиться в ночной бар «Карусель».
В баре все вращалось вокруг собственной оси, включая табуреты у стойки. Только официанты твердо стояли на ногах. Там имелось настоящее шотландское виски. Бутылки были доставлены через Атлантику наверняка более безопасным путем, нежели тот, который мы проделали в субмарине. Оркестр из пяти человек исполнял музыку по заказам посетителей, причем за заказы не надо было платить.
Когда мы выпили, напряжение сразу же спало. Но каждый раз, когда появлялись новые посетители, оно вновь возвращалось: мы же не знали, не заглянет ли в бар кто-нибудь из знакомых Билли. Правда, Колпоу не был здесь уже лет пять, но не связана ли жизнь агента с постоянной борьбой с господином Случаем?
На сцену вышла певица — крашеная блондинка в крикливом вечернем платье. Она курила даже во время пения, держа в руке необычайно длинный мундштук. Билли тут же кинулся к ней. Без всякого смущения она присела к стойке между нами.
— Вы не местные? — спросила она.
— Нет, — ответил Билли.
— А это кто? — спросила она, указывая на меня.
— Мой друг.
— Он не слишком-то разговорчив, — произнесла она и повернулась ко мне. — Как тебя зовут?
— Эдвард.
— Я слышала и более интересные имена. Но ты мне нравишься. Пойдем потанцуем?
— Но здесь ведь никто не танцует, — возразил я.
— Зато танцуют в соседнем помещении.
Из динамика звучала музыка. Элл и — так звали певицу — тесно прижималась ко мне. Она понимала каждое слово из того, что я говорил. И не спрашивала, откуда я приехал и куда направляюсь дальше.
Когда мы присели за столик, официант принес шампанское. Мы чокнулись бокалами, которые зазвенели легко и звонко. Хотя за вино заплатило Главное управления имперской безопасности, пить его было приятно. Я посмотрел, сколько времени. В нашем распоряжении было еще несколько часов: поезд отправлялся утром в девять часов две минуты. Нью-Йорке я должен был приступать к выполнению задания.
Бутылка была опорожнена лишь наполовину…
* * *
Нью-Йорк, куда прибыли мы с Билли, мало чем отличался от других крупнейших городов мира. На улицах было полно солдат, готовившихся к отправке за океан. Попрощаться с ними понаехали их родственники и друзья, поэтому найти свободные номера в гостиницах было не так-то просто. Сразу же по прибытии на Центральный вокзал мы сдали свои чемоданы в камеру хранения и отправились на поиски счастья. После двух часов хождения нам удалось остановиться в гостинице «Кенмо-Холл» на Тридцать третьей улице, что в Манхэттене. Проходя по улицам, я старался не обращать внимания на небоскребы, хотя они и влекли меня к себе: вблизи-то я их никогда не видел. Я понимал, что останавливаться было нельзя, дабы не выдать своим любопытством в себе иностранца.
