Узнав, что мне было нужно, я попросил выписать меня из госпиталя. Стало быть, это не было актом саботажа и англичане не обладают какой-либо новой системой и тем более секретным оружием, чтобы воспрепятствовать затоплению захваченных судов их командами.
О произошедшем я радировал в Чили.
Дни моего пребывания в Лиме были сочтены, но я еще не знал об этом. Война здесь велась в смокинге и с бокалом вина в руке. Мы пили за отечество, устраивали иногда потасовки с англичанами и в общем-то вели себя, как и наши противники. Пять немецких кораблей — «Мюнхен», «Лейпциг», «Хермонт», «Монзерат» и «Ракотис» — не могли выйти в открытое море и стояли у пирсов. Я получил задание продать их по бросовым ценам. После непродолжительных поисков нашел заинтересованных лиц.
Одним из них оказался мистер Текстер.
— Сколько вы хотите получить за них? — спросил он.
— Совсем недорого, — ответил я. — По миллиону долларов за каждый корабль. Всего пять миллионов.
— Согласен, — произнес он. — Мне надо только созвониться со своей компанией в Нью-Йорке.
Через несколько дней он мне позвонил:
— Все в порядке.
— А когда я могу получить деньги?
— После войны, а пока я вручу вам чек.
* * *
Продажа, однако, не состоялась. После вступления Америки в войну корабли были конфискованы. А до того команды кораблей вели беспечный образ жизни. Делом чести немецкой колонии в Лиме было создать им соответствующие условия. Так что по вечерам мы посещали с ними один бар за другим. Большинство посетителей вставали и уходили, завидев нас.
В один из вечеров в «Крокодиле» мне повезло. Когда там началась потасовка между англичанами и американцами, я нокаутировал двоих американцев. Один из них был маленький, другой — большого роста. Оба были в военной форме, как говорится, не первой уже свежести. Поводом для драки послужило то, что американцы отозвались нелестно о короле Георге. Подобного рода рукопашные схватки давно уже стали привычным делом и объяснялись исключительно тем, что у посетителей порой сдавали нервы.
Одного из офицеров звали Б. Он был полковником американский армии. Другой представился как майор Г. Они возглавляли американскую военную миссию в Перу. С того времени мы почти ежедневно сиживали вместе в баре, играя в простенькие карточные игры, болтая о том о сем и обсуждая военные вопросы.
— Через четыре недели, — сказал майор Г., когда началась восточная кампания, как обычно называли тогда развязанную Германией войну с СССР, — Россия будет разгромлена.
