— Это может означать, что он вовсе не красив.
— Джоселин! — сурово взглянув на нее, воскликнула Беатрис. — Эви ничего такого не говорила!
Она была только годом старше. Но тем не менее считала себя куда взрослее, что неизменно раздражало младших сестер.
И сегодняшний день не был исключением. Джоселин, в свою очередь, насупилась.
— Откуда тебе знать? В конце концов, он может оказаться чудовищем.
Эви ухмыльнулась, представив красивого незнакомца с шоколадными глазами и восхитительно широкими плечами. Чудовищем его никак не назовешь!
— Я имела в виду только то, что сказала. Сейчас он спустится, и прошу вас вести себя прилично.
— Да, пожалуйста, — вставила мама, влетая в комнату в шорохе оранжевого шелка. — Буду крайне благодарна, если вы все вспомните о хороших манерах.
Она расцеловала близнецов, прежде чем подойти к чайному подносу.
— Конечно, мама. Жаль только, что нас не предупредили. Я бы выбрала розовое с белым муслиновое платье вместо этих старых лохмотьев.
Джоселин расстроенно одернула свое прелестное платьице, весь недостаток которого заключался в зеленом, а не розовом цвете.
Удостоверившись, что все в порядке, мама села рядом с Эви.
— Мне самой хотелось бы получить нечто вроде записки от Ричарда, но что взять с мужчин? Я счастлива, что он приехал сейчас, а не через неделю… Мы были бы уже на полпути в Лондон, а мне не хотелось бы разминуться с сыном.
Эви побледнела при упоминании матери о Лондоне. Как найти возможность поговорить с матерью, если Ричард и его гость вызвали так много волнений?! А пока она должна вести себя безукоризненно.
Эви незаметно расправила плечи и нацепила милую улыбку.
— А вот и они, мои дорогие сестрицы!
Девочки немедленно вскочили, чтобы поздороваться с Ричардом, и захихикали, когда он обнял сразу троих. Мама и Эви тоже встали, а секундой спустя в комнату вошел отец.
Эви стояла чуть в стороне, пока сестры оживленно болтали с Ричардом, стараясь перекричать друг друга. И вдруг почувствовала настоятельную необходимость взглянуть на дверь. Там стоял мистер Бенедикт и пристально смотрел на нее.
Эви удивленно охнула. По спине пробежал уже привычный озноб.
Едва их глаза встретились, как он отвернулся и воззрился на Ричарда. Когда гость ступил в комнату, сестры разом замолчали. Тишина, казалось, эхом отдается от розовых обоев.
Джоселин и Каролин с одинаковым восхищением взирали на Бенедикта, широко открыв глаза и разинув рты. Беатрис прикусила губу и покраснела, прежде чем опустить глаза. Эви слишком хорошо знала, что должна подумать младшая сестра.
