— Ты ходил в Музей революции? — спросил Душан.
— Нет, — ответил Радован. — Я попрощаюсь с ним завтра. А ты?
— Я тоже.
Они помолчали.
— Почему все-таки они не провели вскрытие? — опять задался вопросом Душан. — Ведь собирались же.
— Не велели! — отрывисто бросил Радован.
— Кто?
— Сам знаешь.
— И народ молчит, — вздохнул Душан.
— Не молчит. Мы же с тобой не молчим, — возразил Радован.
— А молодежь смотрит отборочный конкурс на Евровидение, ей плевать на похороны Слобо, — сказал Душан.
— Молодежь ничего не понимает. Ей промыли мозги пропагандой, — возразил Радован.
— Эх, имел бы я доступ к телу, сам бы провел вскрытие, — вздохнул Душан.
— Ты что, врач? — заинтересовался Радован.
— Фельдшер. Был когда-то.
— Да кто бы тебя пустил, — усомнился Радован.
— В том-то и дело, — согласился Душан. — Но если заплатить — пустили бы. Теперь за деньги можно все.
— У тебя и денег столько нет.
— Но если бы были…
— А ты разве умеешь? — спросил Радован.
— Бывал в морге, когда учился.
— А сам делал?
— Приходилось пару раз, — ответил Душан.
Оба мрачно замолчали.
«Вот оно! — понял Филатов. — Сейчас — или никогда!» Он встал и сделал шаг к соседям, еще плохо понимая, что будет делать дальше. Как-то надо было их убедить, не выдавая себя. Дать денег. При себе у него было немного, но можно снять в банкомате. Правда, нужно будет проследить, чтобы они сделали работу, а не скрылись с деньгами. Ох, зря он все это затевает! Риск-то какой! Международный скандал обеспечен, если они попадутся. Или не зря?
Видимо, вся гамма чувств отразилась у Филатова на лице, потому что соседи с удивлением на него уставились. Душан умолк на полуслове.
В эту секунду у Филатова в кармане зазвонил телефон. Звонок вернул его к реальности. Он достал трубку. На дисплее высветился незнакомый местный номер. «Кто бы это мог быть?» — подумал Филатов. Он не стал отвечать и сбросил звонок. Опять сел на свое место и залпом допил глинтвейн. Телефон запиликал снова. Номер на дисплее был тем же. «Настырный», — подумал Филатов и опять не стал отвечать.
Телефон тем временем умолк, и Филатов обрадовался: «Может, угомонился уже?» Но тут же возникли сомнения. А вдруг это звонит зампред Соцпартии? Вдруг он все обдумал, согласился с доводами Филатова и уже готов провести повторное вскрытие? «Да, но номер-то мой у него откуда? — усомнился Филатов. — И зачем я ему на вскрытии?»
Услужливое воображение тут же подсказало ответы. Номер могли дать коллеги по Думе, а на вскрытии он нужен как свидетель, представитель другого государства для придания комиссии международного статуса.
