Девочка замерла.
Послышались шаги, к первому факелу прибавился второй.
– Здесь лаяли, – заверил грубоватый голос. Николь узнала младшего конюха.
– Собаки-то вроде как спят, – возразили ему.
Но кто-то проговорил сипло и медлительно, растягивая слова:
– Они бы не брехали на нее. Девка в конюшне.
Николь прижала ладонь к губам.
Ох, вот и дождалась Гастона.
– Р-р-рав! Р-р-р… Рав!
Черный пес, вздыбив шерсть на холке, рычал на Андрэ. Вторая дворняга заходилась в визгливом лае, от которого Жермен едва не оглох.
– Убери его! – угрожающе приказал бородач. – Или брюхо ему распорю!
Жермен оттащил Мрака и привязал к конуре.
– А ну тихо! – рявкнул он.
В воздухе щелкнули зубы. Младший конюх едва успел отдернуть руку.
– Сдурел?! – На всякий случай он отошел подальше от разозлившегося пса.
Вторая псина сама отбежала в сторону. Третья настороженно следила за ними.
«Чертова девка! – со злостью подумал Жермен. – Не знаю, как она это делает, но собаки сходят с ума по ее вине».
Выходит, бородач, похожий на ожившего мертвеца, был прав: Николь и впрямь пробралась на конюшню.
Если Андрэ рассчитывал тихо схватить ее сам и доставить хозяину, то просчитался. Стоило ему подойти к воротам конюшни, как сперва Мрак, а за ним и другие две собаки вскочили и подняли оголтелый лай.
На шум сбежались слуги, размахивая факелами. Жермен заметил в толпе узкое костлявое лицо старшего конюха и скривился.
Он недолюбливал Гастона со времен одного старого случая. Старик всю жизнь был несгибаем, как сухой прут. И сейчас он стоял очень прямо, сцепив руки за спиной. «Стервятник, – подумал младший конюх. – Заклюют Птичку, а ему и горя мало».
Откровенно говоря, Жермену и самому было плевать на Николь. Воруешь – не попадайся, а попалась – так отвечай. Он даже получал удовольствие от происходящего. Давно в Вержи не было так весело!
Андрэ протянул руку к воротам, но тут старший конюх будто проснулся.
– Позвольте мне, – хмуро попросил он. – Я выведу ее, если она там.
«Боится, – понял Жермен. – Не за племянницу, за лошадей».
Но Андрэ цыкнул на старика:
– А ну посторонись!
Гастон нехотя сделал шаг в сторону. Бородач распахнул дверь конюшни, а в следующий миг рыжая кобыла вылетела изнутри, как птица из клетки. На спине ее сидела девчонка, вцепившись в гриву.
Кобыла сбила с ног Андрэ и галопом промчалась через двор.
– Вон она!
– Лови!
– Стой!
Поднялся дикий крик. Снова залаяли псы, будто взбесившись, и пробудившиеся лошади заржали в конюшне. Мимо Жермена пробежали слуги маркиза, за ними, страшно ругаясь, проковылял Андрэ. Взвизгнула служанка, что-то упало с грохотом – то ли ведро, то ли бочка – и покатилось через двор.
