Фон Остен схватился за ружье.
— Клянусь всем святым, они ведут нас в ловушку!
— Спокойнее, спокойнее, — поднял руку Эвери. — Это только догадки, и ничего более. Мы все равно не знаем пути к поселению туземцев. Надо идти за нашими проводниками и держаться настороже.
Лоренцен хмуро выслушал слова психолога. Ему все меньше нравилось происходящее.
Подойдя к костру, он достал из рюкзака карту этого района, сделанную из космоса, и долго изучал ее. Насколько можно судить, впереди не было ничего необычного. Конечно, там могли жить враждебные племена…
Отложив карту, он задумался, глядя на пляшущие на ветру языки пламени. В том, что произошло во время похода, было немало странного. Например, совершенно очевидно, что рорванам не был знаком вид ядовитых ящериц, одна из которых укусила беднягу Фернандеса. Но почему? Любое опасное животное имеет обширный ареал обитания, и туземцы не могли хотя бы не слышать о нем. И этот трудный для понимания язык туземцев… Эвери утверждает, что в нем нет множества самых простейших понятий, что он почти во всем чужд разуму землян. Странно. Даже ему, Лоренцену, он казался весьма похожим на типичные индоевропейские языки. Рорване имели достаточно развитую цивилизацию, и между ними и землянами не могло быть непроходимой пропасти взаимного непонимания.
Эвери и Джугау подолгу общались каждый вечер и всегда в стороне от остальных спутников. Почему? Эд утверждал, что это были обычные уроки языка, но…
Но?..
Лоренцен попытался отогнать возникшую неожиданно мысль, забыть ее или хотя бы спрятать в глубь подсознания. Эвери нравился ему, и к тому же сейчас ничего не было хуже, чем взаимное недоверие. Не хватало еще стать параноиком!
Однако еще оставался неизвестно куда пропавший «Да Гама» — этот огромный знак вопроса, висящий во тьме космоса.
Лоренцен замерз и забрался в спальный мешок. Он слушал шум ветра, журчание ручья, крик какой-то птицы и никак не мог заснуть.
Что же все-таки случилось с первой экспедицией? Кто был таинственным саботажником, едва не сорвавшим проведение второго полета на Троас? Почему во время подготовки к экспедиции происходило так много неурядиц? Почему был скомплектован такой разношерстный, психологически несовместимый экипаж? Почему рорване были единственным видом млекопитающих, встретившимся им до сих пор? Они, очевидно, достаточно цивилизованны — почему же из космоса не было заметно ни малейших следов их деятельности? С чем связаны особенности их языка, якобы недоступного пониманию людей? Вопросы, вопросы, десятки вопросов… И еще эта ядовитая ящерица, неизвестная туземцам, и непонятное петляние на довольно ровной местности…
