Надя замолчала. Опять кошки, подумал Герман, эти её вечные кошки. И что у неё с этими зверьми? Пару дней назад он случайно увидел, как Надя плачет. Он вошёл в гостиную слишком тихо. Она сидела в кресле с Чушкой на руках, всхлипывая, не глядя на дверь, обнимала животное и шептала в кошачий мех: «Настанет день, и ты умрёшь, меня покинешь и уйдёшь…» Наивный, страшный импровизированный стишок. Кошка мурлыкала, вцепившись лапками в Надино плечо, а на столе перед ведьмой лежала открытая книга. Сборник стихов.
— Там было одно отличие от фильма, — добавила Надя. — Эта тварь не роняла паразитов и была, как бы, умная. Злонамеренная. Она разрушала прежде всего большие дома. И ещё её было не видно. Понимаешь? Герман, я думаю, это был Враг.
Всё о Враге, подумал Герман, да о кошках, да о Враге… Он вспомнил ледяной вой твари в своём кошмаре. Рука чуть не дёрнулась к кобуре. Спокойно, рука. Приказа верить в чудеса не поступало…
Дальше всё было очень быстро. Он снял со сковородки последний блин, привычно пробежал взглядом по конфоркам — а всё ли выключено? всё — и повернулся к Наде. Она закрыла комикс, положила его на стол, и Герман увидел обложку.
— Откуда это?
Он не читал её комиксы, но автоматически запоминал названия и обложки. Этого тома он ещё не видел.
— Почтальон принёс.
— Когда?
— Сегодня, час назад. Он был раньше обычного.
— Ты что, открыла кому-то дверь?
— Нет. Я спустилась к почтовому ящику.
Когда, когда это было?
— Герман, я…
— Одна?!
Когда она успела? Как это я не заметил? Что я делал?!
— Ты спал. — Какой умоляющий голос… — Герман, ночью тебе было плохо. Ты был… «чёрен от жара». — Она опять обозначила в воздухе кавычки. Это была цитата, очередная чёртова цитата. — Я не хотела тебя будить.
— Мне было плохо…
Ему действительно было плохо. До этого момента он не подозревал, как — и что ему ещё не стало хорошо. Он не помнил утреннего звонка в дверь, не помнил, как щёлкал замок, когда она выходила и возвращалась. Он даже не помнил, как проснулся.
— У ящика тебя мог ждать… Враг.
— Я ж говорю тебе — Саша сюда не придёт…
— Саша там не единственный, понимаешь?
Ведаешь ли ты, ведьма, что тебя ждёт, если…
— Знаю, знаю! Я знаю. Герман, оставь меня в покое. Ничего не случилось…
И тут прозвучал звонок. Герман выхватил боевой нож и пошёл к двери, подбрасывая нож в ладони. На лестничной площадке было пусто, в пролётах тоже.
— Кто там? — сказал он в домофон.
— Почта, — ответил снизу невыразительный голос.
