К нам подошли охранники. — Магазин закрывается.
— Постойте, — сказал я, — дайте нам две бутылки водки. Кассирша нехотя согласилась.
— Где вы живете? — спросил я у парня. — Пойдем к вам, хорошо?
— Конечно. Раньше жена могла бы возразить, но теперь она ушла. Правда, ведь говорят, что все, что ни делается, все к лучшему?
Он жил недалеко. Его квартира, как я и предполагал, оказалась заваленной мягкими игрушками. Медведи, лоси, зайцы и свиньи валялись на полу, висели на стенах, прятались под диванами. — И вы все это выиграли? — спросил я.
— Ну конечно, это мои трофеи, — сказал парень и почесал за ухом плюшевого жирафа.
— А не проще было купить все это, чем тратить столько времени и денег, на этот дурацкий автомат?
— Ну что вы, — смутился парень. — Разве вы не знаете? Мужчина — он по своей природе охотник. Ему нужно добыть зверя, не купить, а именно добыть. Для себя или для любимой женщины, это не важно. Он помрачнел.
— Любимая женщина это не ценила. Даже когда я принес ей мамонта, вон того, видите?
В тот вечер мы напились. Я уговаривал его бросить игру, найти работу, пока еще не слишком поздно, но парень был со мной не согласен.
— Должно быть что-то еще в жизни кроме работы, — говорил он, — какое-то увлечение. Я нашел его, зачем мне отказываться?
Когда рядом с нашим домом открыли гипермаркет, я все реже и реже наведывался в тот маленький магазинчик. И все реже видел парня, хоронившего себя и свою жизнь у «Счастливой руки».
Говорят, он устроился сторожем в этот магазин и по ночам спит, обнимая автомат с мягкими игрушками. Ходили слухи, что однажды он избил отца одного малыша, плюнувшего в «Счастливую руку» после очередного проигрыша. Доносились также вести, что он ушел к адвентистам седьмого дня, и ему удалось закончить игру. Кто-то говорил, что он повесился из-за долгов. Правды я не знаю до сих пор, и на мягкие игрушки у меня пожизненная аллергия.
Наши воспоминания о любимых, с которыми мы когда-то расстались, порой бывают крайне мучительны. И любая, даже самая незначительная вещица, может вызвать такой бурный шквал образов и мыслей о прошлом, что мало не покажется. Старая фотография, плюшевая игрушка, обрывок мелодии — что угодно может внезапно заставить нас вспоминать былое, окунаться в него по уши и, конечно же, неимоверно страдать.
Для Паши такой вещью были трусы на дереве. Но не спеши смеяться, мой дорогой циничный читатель. Потому что жизнь — она многогранна, и порой в ней случается такое, что только диву даешься.
