Я, будучи в каком-то полубессознательном состоянии, почувствовала сильные и нежные руки Андрея, ласкавшие мою грудь. Потом я ощутила нечто обжигающее, что буквально разрубило меня пополам… Я полностью отключилась… Сквозь это полуобморочное состояние я чувствовала, как Андрей то неистово сотрясал мое растаявшее в блаженстве тело, то медленно и нежно будто баюкал меня. Да, это умел делать только Андрей! И вот наступила кульминация, после которой я постепенно стала возвращаться в реальный мир. Как всегда, душа моя была полна любви к Андрюшеньке, и благодарности за подаренные мне мгновения высочайшего наслаждения…
— Андрюша!.. Я люблю тебя!.. — И я прижалась, как всегда, к его щеке своим ухом…
— Откуда вы знаете мое имя?! — раздался чужой голос, полностью вернувший меня на грешную землю.
Я почувствовала, что вдруг исчезла приятная тяжесть мужского тела, я рывком села на диване, на котором я, оказывается, лежала совсем нагишом, нашла халат и закуталась в него. До меня дошло произошедшее…
Молодой человек, стоя ко мне спиной, натянул брюки, прожужжал зиппером, схватил свой дипломат и метнулся к двери…
* * *
И вот я осталась одна… Сходив под душ, я облачилась опять в свой халат. У меня вдруг возникло уже ставшее почти забытым ощущение: я почувствовала необычный прилив нежности к Андрею. Я стала ждать с каким-то неистовым нетерпением его возвращения с работы. Минуты ожидания казались часами, часы растягивались в вечность…
Но вот в дверном замке зашевелился ключ…
Я, сломя голову, помчалась к двери. Когда Андрей открыл дверь и вошел, я бросилась к нему на шею, как это делала всю нашу с ним жизнь, когда он возвращался откуда-нибудь издалека.
— Ой-ёй! Что за телячьи нежности? Выиграла миллион в лотерею?
— Да! Да! И не в лотерею, и не миллион, а гораздо больше!
— Ну, рассказывай.
— Я люблю тебя, Андрюша!
Он обнял меня и поцеловал в висок, потом, похлопав по спине, ласково сказал:
— И я люблю тебя. И мы это делаем вот уже скоро пятнадцать лет. Пойдем, это надо отметить. К тому же, я голодный, как волк — сегодня из-за этих дурацких совещаний так и не удалось пообедать.
Вечер прошел замечательно, как в былые времена. Когда мы после ужина легли спать, я прижалась к Андрею, стала ворошить волосики на его груди — это было обычное «приглашение к любовным танцам».
— Женечка!.. Не трави мне душу… Иначе я опять впаду в длительный транс. Я понял, что, оказывается, любовь — это то, что даже выше секса.
