Через несколько минут папа, накурившись вдоволь, вошел в комнату и сел рядом со мной на стул. План у меня уже был готов, потому я ехидно улыбалась.
– Ты, доча, не ухмыляйся, – начал он «давать ремня». – Думаешь, это все смешно? Ан нет, мы за тебя очень переживали, мы ведь родители твои и всегда за тебя волнуемся. А твое поведение…
– Пап, – прервала я, – расскажи мне про дружбу.
Отец слегка оторопел.
– Чего?
– Ну вот, к примеру, Владимир Павлович. Он помог привезти твою дочь домой. И даже дал тебе порулить. Ты платил ему деньги?
– За что?
– За это! Он тратил свое личное время. А время, как говорится, – деньги.
– Понимаешь, доча, на то они и друзья, чтобы задаром выручать. Сегодня меня друг выручил – а завтра, глядишь, я его выручу.
– Означает ли это, что друзья умышленно приходят на помощь, дабы впоследствии как-то тебя использовать? То есть платой за помощь является негласное обещание стопроцентно помочь ему, когда потребуется?
– Бог с тобой, Юля, какая плата? Никто никого не собирается использовать. На то она и дружба, что если я чем-нибудь смогу помочь другу, то, естественно, помогу, но не потому, что чем-либо ему обязан. Отнюдь. Просто потому, что он мой друг.
– То есть со стороны друга помощь должна исходить совершенно бескорыстно, я правильно тебя поняла?
– Безусловно.
– Тогда как объяснить тот факт, что когда дядя Толя приходил чинить нам щиток, ты ему заплатил?
– Тут другое. Дядя Толя электрик по профессии, и он приходил к нам в свое рабочее время, то есть это расценивается как платный вызов.
– Но он ведь твой друг!
– Ну, он может сделать скидку. Но какую и делать ли ее вообще – решать ему самому. Ведь он мог пойти по другому вызову и там бы ему заплатили. Друг не обязан лишаться зарплаты, он обязан лишь оказывать посильную помощь, понимаешь?
– Да.
Конечно, понимаю, ясно как пень. Значит, те деньги, что были в папке, – плата детективу за расследование. Иначе зачем ей расследовать дело неизвестно кого? Может, и известно кого, но ежели ей самой это было нужно, она бы и без Кольки за него взялась. И ничего в этом странного нет. Чему я удивлялась?
– Хорошо, что хоть ты что-то поняла, а то я сам чего-то, наоборот, только запутался. Чего сказал – сам не понял. Ну ладно, крошка, спокойной ночи.
После занятий я первым делом направилась к Катьке: мы не общались уже полтора дня, а мне нужно было многое ей рассказать. Любимова встретила меня тепло, она также успела соскучиться, и я сперва послушала ее новости: Женька Логинов пропустил уже два занятия по политэкономии, а препод у них такой серьезный, что даже самые недисциплинированные студенты (включая Женьку и саму Катьку) обязательно этот предмет посещают. Девчонки поговаривают, что он завел себе очередную пассию, притом старше его.
