– Простите, – обратилась я к бабе в колпаке. Для этого пришлось повторно занимать очередь. – Вы случайно не видели здесь женщину в сиреневом?
– Много здесь народу шляется, – не очень вежливо пробасила она в ответ. – Что ж я, всех запоминать должна?
– Извините, – только и оставалось пискнуть мне, после чего, выйдя из помещения, я заняла выжидательную позицию за третьим столиком.
С целью избавления от скуки принялась вливать в себя сок, но добравшись до дна стаканчика, поняла, что зря: захотелось, простите, в уборную. Промучившись десять минут, решилась-таки на отчаянный шаг. Вернулась в одноэтажное здание и, подойдя снова к любительнице белых колпаков, шепнула ей на ухо:
– Простите, где здесь туалет?
Получив весьма грубое неопределенное «там», я решила искать спасение сама и, прогулявшись чуть вдоль стены, толкнула внезапно обнаружившуюся дверь с надписью: «Не входи, а то убьет». Мне открылся коридорчик подсобного помещения, в конце которого красовалась крупная буква «Ж» на двери.
Прихваченная с собой красная папка ужасно мешала, все время так и норовя выскочить, и когда я уже собиралась временно определить ее на пол, взяла и упала сама. От удара о выложенный кафелем пол она приоткрылась, и оттуда вылетели зеленые бумажки, по вкусу и запаху напоминавшие… настоящие американские доллары.
Сначала я тупо уставилась на баксы, потом, справив все свои дела, решительно открыла папку и, аккуратненько собрав выпавшие деньги, сунула их обратно. Помимо гринов, в ней еще находились какие-то листы с напечатанным на допотопной машинке текстом. Подумав над тем, что обязательно спрошу у Кольки, зачем платить детективу, если она его друг, я направилась к выходу из подсобки.
Симпатичная блондинка с нагловатым выражением лица лет двадцати пяти от роду и, как и было обещано, в платье сиреневого цвета уже сидела за третьим слева столиком, с аппетитом поглощая мою оставленную без присмотра булку и запивая ее моим же недопитым соком. Сама, конечно, виновата: не стоит оставлять свои вещи на улице, но не пойдешь же в туалет с булкой и пластиковым стаканом! Одна папка чего стоила! Впрочем, с ее стороны так поступать – ну очень некрасиво! И даже как-то неадекватно. Вы бы стали употреблять вовнутрь неизвестно кем оставленный напиток и булку, пусть и с маком (не знаю, как другие, а я просто помешана на продуктах, напичканных этим наркотиком)? Вот и я о том же. Однако она могла посчитать, что это Колькино, а я ведь не знаю, какие у них отношения. Возможно, что Колино – то и ее тоже?
