— В газетах писали о каком-то разбойнике из вашего рода?
— Вы имеете в виду Фердинанда фон Штуттова? Он не был кровным родственником Ленхардов.
— Но почему она тогда допустила, чтобы я принес портрет в свою квартиру?
Софи фон Штеллинген помолчала, прежде чем ответить:
— Думаю, что моя племянница с самого начала сильно симпатизировала вам и надеялась, что в этом случае самого плохого не случится. Но это только моя догадка. Только позднее Виктория убедилась, что владение портретом угрожает вашей жизни.
— Все это за грехи наши, — сказал Ричард и спросил себя, сможет ли когда-нибудь загладить свою вину перед ней.
Снова вернувшись сегодня к этой мысли, Ричард поехал в клинику.
Софи фон Штеллинген доверяла красивому светловолосому адвокату, ежедневно приезжавшему в клинику.
Ричард часами сидел у постели Виктории, смотрел на ее спокойное лицо полным надежды взглядом и страдал от чувства вины перед ней. Он был на волосок от гибели и мог бы легко стать самой молодой жертвой портрета — он хорошо осознавал это. Как и то, что избежал плачевной участи только благодаря самоотверженности Виктории. Шок внезапно прояснил его разум. И теперь уже со светлой головой он вспомнил, что все происходящее с ним кричало о ее правоте. Как он мог быть так слеп?
Увидев Ричарда у двери палаты, Софи улыбнулась ему. У него было такое виноватое лицо, что ей хотелось пожалеть его по-матерински. В то же время от него исходила какая-то особая сила, притягательная для женщин. Теперь она понимала, почему ее племянница влюбилась в него и с этой любовью в сердце переступила грань дозволенного, чтобы отвести от него беду.
Софи ничего не сказала ему об этом, надеясь, что по выздоровлении племянницы они сами разберутся в своих чувствах.
— Хорошо, что вы пришли, господин Вильд, — сказала она, когда он склонился к ее руке, так тихо, словно боялась нарушить стоявшую в палате тишину.
Софи подвела Ричарда к кровати Виктории и заглянула в ее спокойное лицо.
— Пока без изменений, — сказала она с отчаяньем в голосе. — Врачи говорят, что это может длиться очень долго.
Устав сидеть, пожилая дама встала и подошла к окну. Ричард отвел глаза от спокойного лица Виктории и повернулся к Софи. Она прекрасно владела собой и выглядела уставшей, но не сломленной несчастьем.
— У меня есть время, я посижу с Викторией, а вы хоть немного отдохните, — предложил он.
Софи кивнула. Она и вправду чувствовала себя бесконечно уставшей. Ее самообладание стоило немалых сил. Она вышла в соседнюю комнату и прилегла.
