— единственное христианское, что я в нем видел, да и то оно ему не подходило.
Однажды он вошел в кофейню с таким видом, будто потерял шиллинг и нашел шестипенсовик, и, вместо того чтобы выпить, как обычно, воды, послал девушку за пинтой эля. Как только ему принесли эль, он одним глотком выпил половину, а потом сел и уставился в окно.
— Что случилось? — спрашиваю я. — Тебя прогнали с работы?
— Не прогнали, — ответил он. — А предложили повышение. Перевели со двора на развоз молока. И прибавили два шиллинга в неделю. — Он глотнул пива, и лицо его стало еще более грустным.
— Слушай, по-моему, в этом нет ничего плохого.
— Есть, — отвечает он недовольно. — Это означает, что я, если не проявлю бдительности, то превращусь в процветающего молочника и проведу жизнь, торгуя молоком и любезничая с бесстыжими служанками.
— А с кем бы ты предпочел любезничать? — осведомляюсь я. — С герцогинями?
— Да, — мрачно отвечает он. — Герцогини лучше, во всяком случае некоторые.
— Так и служанки тоже ничего, — говорю ему я. — Во всяком случае, некоторые. Утром у тебя не возникло ощущения, что шляпа маловата, а?
— Со шляпой все в порядке. Просто я жалуюсь на мир. Это отвратительное место. В нем ничего нельзя сделать.
— Правда? — говорю я. — А некоторым из нас работы очень даже хватает. — Я сам встал в этот день в пять утра, да и его работа — чистить молочные бидоны по двенадцать часов в день, вроде бы не предполагала праздной жизни.
— Я не про это, — отмахивается он. — Я о том, чем стоит в жизни заниматься.
— А чем бы ты хотел заниматься? И почему считаешь, что мир недостаточно хорош?
— Речь не об этом. А о том, что мир погряз в рутине, — отвечает он. — Раньше все было иначе.
— Откуда ты знаешь? — спрашиваю я.
— Об этом можно прочитать.
— Думаешь, господа, которые пишут о прошлом, чтобы заработать на жизнь в настоящем, что-то знают о тех временах? Покажи мне книгу о прошлом, написанную человеком, который тогда жил, и я тебе поверю. А пока я буду оставаться при своем мнении — прошлое ничем не отличается от настоящего, разве что немного хуже.
— С точки зрения воскресной школы, возможно, так и есть, — говорит он, — но нет нужды аргументировать…
— Чего, чего? — переспросил я.
— Аргументировать, — повторяет он. — Обычное слово.
— Возможно, — киваю я. — Но мы с тобой в кофейне «Синие столбы», открывшейся в 1863 году. И здесь у нас в ходу, уж прости, пожалуйста, современный английский. — Кому-то следовало спустить Джо с небес на землю. Если такого человека не остановить, он может начать читать стихи.
