Добравшись до последней ширмы, увидела елозившие за ней ноги, притормозила, нерешительно глянула в щелку. Там были два врача: один светил фонариком в глаза Агнес, другой врач приподнимал ей веко. Сестра лежала с забинтованной головой, видимо, без сознания.
Реджис с выскакивающим из груди сердцем присела за тележкой с бельем. Хотела прорваться, но сообразила, что надо дождаться подходящего момента. Через несколько минут услышала, как доктора уходят, и шмыгнула за ширму.
Глаза Агнес были закрыты, на голове марлевая чалма, на полу груда выстриженных волос, окровавленные бинты. Боковины койки подняты, до руки дотянуться нелегко. Рука совсем холодная, хотя сестра укрыта одеялами с подогревом.
— Эй, Агнес, — шепнула Реджис, — очнись.
Та не шевельнулась, и она наклонилась к самому уху.
— Видела? Папа вернулся домой. Он действительно здесь.
Губы дрогнули. Реджис видела — была точно уверена, — что Агнес пытается улыбнуться. Веки затрепетали: она ее узнала.
— Реджис… — прохрипела Агнес.
— Очнулась!
— Как… вы меня нашли?
— Сес за тобой следила.
— Прошу прощения, что вы тут делаете?
Реджис оглянулась через плечо на сердитый голос, по-прежнему держа сестру за руку, и увидела санитара с ослепительно яркими рыжими волосами и голубыми глазами, одетого в зеленую мешковатую форму.
— Не беспокойтесь, я ее сестра.
Он несколько секунд пристально разглядывал ее, будто где-нибудь раньше видел, а потом сказал:
— Ей нужен покой. Она сильно разбила голову. Ну, ладно, еще пару минут. Не хочется тебя выгонять, да вдруг кто-нибудь звякнет в охрану…
— Я ей нужна, — объявила Реджис.
— Понятно, — кивнул он. — Еще пару минут. Прежде всего, ей сейчас нужно спать.
— Спасибо, — пробормотала Реджис, прочитав на визитке имя: Брендан. — Мы с ней всю жизнь живем в одной комнате. Кроме прошлого года, когда я уезжала в колледж.
— Расстанетесь, когда выйдешь замуж, — объявил он.
— Что? — изумленно переспросила она.
Санитар кивнул на обручальное кольцо у нее на пальце и повторил:
— После свадьбы.
Потом шагнул вперед, нежным бережным жестом укрыл Агнес одеялом до самого подбородка. Реджис вспомнила Питера, гадая, сделал ли бы он то же самое, если б она лежала холодная, разбившаяся.
— Слушай, — продолжал Брендан, — оставь ее в покое. Поверь, за ней будет хороший уход. Завтра она уже сможет принять многочисленных посетителей.
— Я не посетительница, — возмутилась она.
— Знаю, сестра. Глядя на вас, я вспоминаю своего брата. Тем не менее, дай ей отдохнуть, хорошо?
