— Видно, действительно шизанутый, сказал Сергеев, когда внутренний круг обсуждал собранные данные. — И но месту жительства тоже — тихий, ни с кем не общается…
— Это хорошо, — Викентьев посмотрел на Ромова. — Меньше контактов, меньше болтовни.
— Хорошо-то хорошо, — вроде как согласился Наполеон, но отрицательно покачал головой. — Может, действительно у него романтика в заднице играет, шпионов ищет, потому и в замке ковыряется. Но вот что он про трупы-то болтал? Надо же встретиться с ним кому-то, поговорить, разведать что к чему…
— Он в больнице, с желтухой, — пояснил Попов. — Это дело долгое, а лезть в инфекционное особой охоты нет.
— А точно с желтухой? Тогда конечно… Месяца два, а то и больше…
Иван Алексеевич пожевал губами.
— Бывает, и совсем помирают. Особенно сейчас: врачи хреновые, лекарств нет…
— Ладно, аксакал, не крути свою шарманку, — перебил Викентьев, и Наполеон обиженно замолк.
— Делаем такой вывод: опасности рассекречивания нет, работу продолжаем. По выздоровлении прощупать нашего друга, тогда и подведем итоги. Может, ему у психиатра полечиться надо. Значит, само собой, и работу придется сменить. Другие предложения есть?
— По-моему, правильно, — сказал Попов, и Сергеев согласно кивнул.
— Нам он не опасен, — поддержал Ромов. — Чем он может помешать? Да ничем!
Но на этот раз опытнейший Иван Алексеевич ошйбся. Незаметный меланхоличный Лебедев представлял серьезную опасность для спецгруппы «Финал», и болезнь только отодвигала эту опасность на более позднее время.
Раскрытие многих преступлений начинается со случайности, но об этом мало кто знает, ибо заинтересованными лицами каждая случайность подается как результат упорной и кропотливой работы.
То, что неизвестный водитель расплескал ведро солярки на повороте одной из автодорог Предгорной АССР, было случайностью чистой воды. И то, что спешащая в сумерках «Волга» «схватила» скользкое пятно правыми колесами и вылетела на обочину — тоже, несомненно, было случайностью.
Выезд на место происшествия следственной группы явился логическим и закономерным следствием серьезной аварии, но то, что дежурил новичок — лейтенант Мезлоев, оказалось третьей случайностью, которая и решила дело. Потому что недавний выпускник Высшей школы МВД СССР Мезлоев самостоятельно работал четвертый месяц, служба еще не успела не только осточертеть, но и стать привычной, к тому же, в отличие от многих сокурсников, он хорошо знал законы, приказы и инструкции, а потому чувствовал себя уверенно и не пытался подстроиться под сложившуюся в райотделе практику.
