Февраля 22. Провел весь день в № 106, кв. № 27, 2-й этаж, слева третье окно.
В девять часов вечера вышел в солдатской шинели и меховой шапке с ушами. На трамвае поехал на Васильевский. Слез у 7-й линии; прошел пешком до Среднего проспекта. Вошел в дом № 64. Игорный притон. Оставался до трех ночи.
Февраля 28. Ночь провел в клубе на Владимирском.
Марта 7. Ночь провел в клубе на Владимирском. Бывает здесь еженедельно.
Марта 8. В два часа дня поехал в министерство по иностранным делам. Провел там два часа. Вернулся и не выходил до ночи».
9
В то время как англиканская церковь во главе с архиепископом Честером молила бога о ниспослании победы над проклятыми немцами, католическая церковь, папа Бенедикт и кардиналы молили бога о поражении нечестивых поборников лютеранской ереси, а лютеранская церковь молила бога о том, чтобы ненавистные союзники были повержены в прах, — агент английской разведки Стивэн Вуд, считавший себя самим господом богом, шаг за шагом выслеживал владельца документа, необходимого правительству Британии.
Восьмого марта он шел по Обводному каналу, следя за номерами домов.
«Девяносто два, девяносто четыре, девяносто шесть, девяносто восемь».
«Чайное заведение для извозчиков. Доступно ломовым. Юдель Гамбер и К>о», — прочел Вуд.
В чайной стоял сизый туман. Хозяин — рыжий парень с плутовской рожей сидел за прилавком и пил чай с блюдечка. Рядом с ним хрипел граммофон.
— Что прикажете?
— Мне нужно Скривела, — сказал агент, — он здесь сейчас?
— А вам, позвольте узнать, по какому делу?
— Это вас не касается.
— Как это не касается? — сказал с обидой рыжий парень, выставляя вперед огромную челюсть, — если я и есть самый Скривел?
— Пустое, — сказал Вуд, — Я знаю Скривела. Вы — не Скривел.
— Я Ваську могу позвать, конечно, — сказал рыжий, пряча челюсть. И, обернувшись к двери, которая вела в соседнюю комнату, он крикнул:
— Васька, поди сюда, тебе господин просит.
Скривел вошел в фуражке, лихо надвинутой на ухо. Увидев агента, он сбросил фуражку и протянул ему грязную руку, с гордостью поглядывая вокруг.
— У меня к вам дело, любезный Скривел, — сказал Вуд, не давая ему руки.
Оборванец провел его в соседнюю комнату, почти пустую.
— С вашего ко мне обращенья, не угодно ли-с супле афирон — пивца или, может, беленькой потребуется?
— Дело у меня к вам вот какое, — продолжал Вуд, — хотите вы заработать сотню-другую?
— Коман ву портреву — со всем нашим удовольствием!
— Вы умеете править авто?
