-- Ничего мы эфтова не знаем, -- отвечал писарь, -- кроме как ежели вот дерябнешь с похмелья стаканчика три-четыре, так оно словно повеселее на животе сделается.
-- А я тебе про эту причину расскажу. Шел черт по горе...
-- Погоди с разговорами-то: я вот еще приспособлю, -- перебил его писарь. -- Заодно разоряться-то.
-- На доброе здоровье... А под горой мужик землю пашет.
-- Не так ты, Федот Иваныч, описывать начал, -- вмешался сторож. -- Оба они, примером, под горою бымши...
-- Сидел бы, музланище, да слушал; перенимал бы, как поумней тебя люди разговаривать станут, -- наставительно заметил сторожу писарь.
-- А я к тому, Микита Иваныч, разговор подгоняю... -- оправдывался Василий.
--А ты вот выпей лучше, -- угощал его дядя Федот. -- А поправлять меня вряд ли, надо полагать, придется тебе.
-- Где нам!.. К слову пришлось, -- благодарно согласился Василий, учтиво принимая стакан.
Проходившие мужики, чувствуя в воздухе полугарную струю, лакомо облизывались. Федот Иванов радушно приглашал всех, кто был побогаче и позначительней. Выпивка с каждой минутой принимала все более и более широкие размеры, и скоро правленское крыльцо все, так сказать, зачерпнулось разными сельскими тузами. Сторож Василий бойкой иноходью раза два бегал в кабак, и уже не с полуштофом, а с пузатою четвертною бутылью.
-- Запили наши мироеды, должно быть, на много рублев, -- с завистью толковали не попавшие в пир мужики.
-- Козлихе теперича, бедной, надо думать, дюже достанется, потому всех горлопятов-то Федот Иванов на правленское крыльцо пить созвал, --соболезновали бабенки.
И действительно, с правленского крыльца по всему селу раздавалось пьяное гуденье, обрекавшее на погибель серую бабочку, разбранившуюся вчера с Федотовой старухой. Голос угостителя покрывал собою голоса всех.
-- Известно, бабы люты на брань, -- толковал он собранию, обнося всех водкой. -- Потачки своей старухе я не дал, потому ярка Козлихина в самом деле ко мне на двор забежала. Только рази могла Козлиха сыновей моих ворами и разбойниками, а меня жидом и иудой ругать? Хорошо она это сделала или нет?
-- Што тут хорошего... -- согласно отвечали прихлебатели.
-- Приятности тут точно что малость, -- поддерживал писарь, заряжаясь под шумок стаканищем.
-- Бездельница она выходит, Козлиха-то, вот что! -- с тихой, но просящей улыбкой ввернул свое словцо сторож Василий.
-- Што же ты, братец ты мой, по очереди ко мне не подходишь? -- с удивлением спросил его дядя Федот.
