Но можно ли, правильно ли таким людям, то есть бывшим офицерам, причем старшим офицерам, сбрасывать со своих фуршетных столов, скажем, водку, пусть даже и дорогую, бутерброды стоимостью каждый чуть ли не пару стаканов «Привета», или фрукты с овощами? Правильно ли это, если дело рассматривать с государственной точки зрения? Офицерский корпус, традиции русской, красной, советской, российской армии, честь, долг и так далее и тому подобное, согласуется ли это все с подобной практикой, которая повелась в конторе наверняка еще с тех далеких времен, когда офицерам вполне хватало пенсии, а уж если у них слишком много было времени свободного в запасе, то устраивались они на более престижную работу? Вот в чем вопрос. Бывший майор Касьминов выпить не дурак, хотя пьяным его в военном городке еще не видели. Но хорошо ли это – брать чаевые в таком виде?
А что же тут плохого, если люди дают с чистым сердцем, тебе вроде бы доверие тем самым и уважение оказывают. Мы, мол, не боимся, мы верим, что вы, охраняющие нас, не ужретесь здесь в стельку, что, махнув вроде бы как вместе с нами, вы службу не проспите. По-человечески, по-русски мы относимся к вам, вы уж нас не подведите. Не малые дети. Одно слово – офицеры. Гордость нашей армии, военно-морского флота и соответствующих органов, цвет, щит и надежда нации. Тут и говорить нечего.
Приблизительно так думал Николай Касьминов, сидя перед мониторами и с нетерпением посматривая на часы. Ужинать не хотелось. Зачем «под сухую» набивать желудок? Офицеры все-таки люди терпеливые. Могут и подождать. Ночь еще впереди.
Ждали они до семи часов. Буфет закрылся. Люди разбрелись по этажам, сгруппировались по отделам и другим интересам, многие, правда, расхотели группироваться из-за отсутствия интересов и ушли домой. Еще раньше, почти вместе с генеральным, покинули контору его заместители, главбух со своим замом, затем начальники служб, отделов. Но почти все заместители начальников отделов остались в конторе надолго. И наконец проводы старого года перешли в самую приятную, почти интимную и бурную стадию.
– Теперь можно и нам махнуть и поужинать! – радостно потер ладони Петр Польский и сказал повеселевшему Сергею Прошину. – Калитку и ворота закрой на замки и ступай в комнату. Пора провожать старый год, честно говоря. Они нам три подноса бутербродов оставили. По бутылке «Посольской» на брата. И прочих вкусностей гору. Николай картошку разогревает, ступай!
