– До города подбросишь, не обижу. На Лесную улицу. Спасибо!
Он приехал к подполковнику Семенову, когда вечер уже стал несмело менять июньские декорации, слегка сгущая краски теплого лета.
Семенов наконец-то нашел себя. Он обосновался в двухкомнатной квартире кирпичной пятиэтажки, выгодно сдал красавиц-дочерей замуж, моментально стал дважды дедом, работал тренером в местной, чудом уцелевшей ДЮСШ, за три года сделал двух перворазрядников-гиревиков, одного КМС и одного мастера по самбо и выглядел счастливым человеком.
Он даже не поседел. Дверь открыл, улыбнулся, руку пожал, словно клещами сдавил. Сильный был человек. Это поняли все в училище на первом же занятии по физкультуре.
Курсант Семенов, с виду чем-то напоминавший огромный валун, подошел к перекладине и легко подтянулся двадцать раз. Подъем переворотом – двадцать пять раз. «Могу и больше», – сказал самодовольно. Склепку – сколько скажите. Техники у него не было никакой. Только сила. Сила его и злила. Не гимнастом он родился. Но за два года срочной службы из-за принципа освоил перекладину. Встал в строй. Удивил курсантов. Но не всех. К перекладине подошел курсант Вагин. Он-то удивил всех. Легко и непринужденно отработал он на снаряде да еще и «солнышко» крутанул. Командир взвода ему за это чуть наряд вне очереди не влепил. Пожалел на первый раз.
Курсанты занялись кто чем. Семенов отошел в угол спортзала, где на помосте стояли две штанги, несколько гирь, лежали вразброс блины, гантели. Двухпудовка взлетела пушинкой над его головой, будто бутафорская, в цирке. Старлей, стоявший поблизости, причмокнул: «Два пуда, ну и силища у тебя!» – «Чепуха» – Семенов подхватил две гири, вскинул их на грудь, легким толчком подправил их и выжал пятнадцать раз, затем, не опуская гири, толкнул двенадцать раз. «Ты же запросто выполнишь первый разряд! – воскликнул старлей. – Почему в спортроту не пошел?» – «Гиревики никому не нужны, а штангистов и без меня навалом. И не нравится мне штанга. Там техника нужна. А какая у меня техника, если я с двенадцати лет в колхозе мешки ворочал», – говорил Семенов грубовато, с нажимом, уверенно. Отдохнув минут пять, он рванул двухпудовку и, удерживая ее ручкой вниз, два раза перекрестился, затем повторил тоже самое левой рукой. В училище такого не делал никто ни до, ни после Семенова.
Любил он «русское железо», – гири, что и говорить! Но в тот день, как показалось всем курсантам, не только любовь к чисто русскому виду спорта вывела его на помост. «Старшиной хочет стать, вот и стелется перед начальством», – пошел говорок от курсанта к курсанту. Старшиной хотели стать все шесть бывших срочников, поступивших в училище. Четверо из них на срочной службе были замкомвзводами, двое, в том числе и Семенов, – старшинами рот.
