Промолчать бы Николаю в тот вечер. Не промолчал, рассказал о предложении прапора. А зачем?!
Командир части выслушал его спокойно. Поблагодарил. Сказал, что за всеми бывшими, особенно из младшего комсостава, они следят зорко. Петр у них на хорошем счету. «Может быть, травка тут и не причем. Но за сигнал спасибо. Пойдем за стол. Да, о нашем разговоре никому ни слова. Ты человек верный. Не подведешь».
Через полчаса командир части откланялся, и началось настоящее веселье. Только Николай веселым себя не чувствовал. Улыбался, смеялся, но внутри что-то постоянно опускалось, тревожило его. Так тревожит человека высота. Вроде бы и красиво, мир весь как на ладони, а дух захватывает, страшно. Сердце бьется невпопад. Зря он разговорился, зря выдал тайну прапора.
«Неужели командир части меня сдал? – задавал он себе вопрос и тут же отвергал эту мысль. – Не может быть! У него же техника. Если наркотики попадут в военный городок, катастрофы не миновать. Ему же хуже будет!»
Забыл Николай одну древнюю заповедь офицеров мало воюющих армий. Издревле девизом таких командиров разного ранга было одно липкое слово: «Угодить!» Угодишь вышестоящему начальству, тебе же и лучше будет. А чтобы угодить, нужно делать, как все, не высовываться, не инициировать, действовать строго по штатному расписанию. Времена мирные, спокойные. И ты живи мирно, спокойно. От проверки к проверке. От звания к званию. От должности к должности. Так надежнее.
А если какие неполадки, устрани их сам и незаметно для окружающих тебя вышестоящих начальников. И промолчи. И не засвечивай. Начальство, если у него появится желание, все само узнает и оценит тебя. Главное, вовремя отдать честь, прошагать строевым по плацу, молодцевато глянуть в глаза начальнику, сделать этакое придурковатое лицо: я готов, только прикажите. И жди приказа. Жди. Нетерпеливым в таких армиях служить тяжело. А уж болтливым и деловым – вообще противопоказано.
Зачем же так разговорился с командиром части? Уж лучше бы ты срыгнул на его полковничий мундир непережеванную пищу. Мундир-то отстирать можно или в химчистке того же Чагова отчистить. А слово не постираешь. Не сотрешь. Не отчистишь. Оно вечно. Оно осталось в памяти командира части, оно будет постоянно тревожить его, ожидающего повышения. Какое уж тут повышение, когда в части ходит-бродит наркота?! Когда какой-то бывший майор, завсегдатай гаражной улицы, на пьянке в кухонной беседе говорит об этом. Кремень мужик? Несостоявшийся завгар с негаснущей в душе обидой – вот кто такой этот кремень. Ждать от него можно самой страшной подлянки. Сегодня – мне, завтра, при случае, – моему начальству.
