Уфимский нефтеперерабатывающий завод расширил свои мощности почти на 74 процента за счет оборудования аналогичных заводов Грозного. Для ликвидации недогрузки на НПЗ Башкирии стала направляться сырая нефть из трестов «Бугурусланнефть», «Кинельнефть».
В августе 1942 года в Башкирию был перебазирован институт «Грознефтепроект», влившийся в институт «Башнефтепроект». В Уфу также эвакуируется Московский нефтяной институт, на базе которого затем был создан Уфимский нефтяной институт.
Претворяя в жизнь решение ЦК партии об оказании помощи нефтяникам Башкирии, президиум АН СССР совместно с Наркомнефтью посылает в Башкирию комплексную экспедицию для разведки новых нефтяных месторождений. К участию в экспедиции были привлечены крупные научные силы столичных институтов во главе с академиком О.Ю. Шмидтом. В это же время в Уфу по решению решению Центрального Комитета партии и Советского правительства был временно эвакуирован Наркомат нефтяной промышленности.
И как не вспомнить, описывая подвиг нефтяников страны в Отечественную войну, слова Мариэтты Шагинян, побывавшей сразу после войны на промыслах Башкирии: «В первые годы войны, когда бакинская нефть была отрезана от нашего Востока, ишимбаевские промыслы работали на оборонную промышленность: они поили нефтью сибирские и уральские заводы, снабжали бензином тракторы барабинских и кулундинских житниц. Хотя башкирская нефть низкооктановая… но наши заводы-крекинги научились перегонять из нее прекрасный авиационный бензин, и он потек отсюда на фронт».
И действительно, за годы войны были освоены Карлинское, Кинзебулатовское, Салиховское и Цветаевское месторождения и Ишимбай дал стране 4,4 миллиона тонн нефти. Какой ценой давались эти тонны – трудно представить даже сейчас. Люди в те тяжелые для Родины дни переносили такие лишения, что, не говоря уже о молодежи, даже нам, современникам, подчас в это не верится.
Эвакуация огромной армии людей на Восток, проблемы транспорта, жилья, питания, одежды. Заводы монтировались и запускались с ходу, прямо с колес, с платформ; почти под открытым небом, под временными навесами.
И морозы… Бакинцы, грозненцы – южный народ – и уральские жгучие морозы до 56 градусов! Были случаи, люди гибли, но дело свое не оставляли до самого конца. Машины, механизмы – и те не выдерживали. Помню, сам наблюдал, как на ходу останавливались двигатели на станках-качалках. Однажды на моих глазах оператор хотел продуть трубку бензопровода и, прикоснувшись языком к металлу, примерз.
