Вик. К. В каком году Абакумова расстреляли?
Вад. К. В 1954-м. Я не исключаю, что против Михоэлса мог быть террористический акт, но в то же время не могу исключить и того, что это задним числом было выдумано, а на самом деле это был несчастный случай.
Вик. К. То есть вы не считаете это абсолютно доказанным?
Вад. К. Не считаю. Я оставляю этот вопрос открытым. Мало того, что нет достаточных доказательств этого убийства. Мало того, что были такие торжественные похороны, что в Москве остановили движение транспорта. В мае было провозглашено государство Израиль — и тогда же в Москве состоялось невероятно торжественное собрание памяти Михоэлса. Тут же вышла книга о нем. Очень странно все-таки: если действительно, уничтожая Михоэлса, хотели как-то заглушить, задушить еврейское движение, то тут было как раз обратное действие. Потому что, вы знаете, вообще смерть выдающегося человека — она же сплачивает, а он был представлен как совершенно колоссальная фигура. Выступали и Фадеев, и другие деятели культуры, да кого там только не было, на этом торжественном дне его памяти. Так что вопрос этот, я считаю, очень сложный.
А что касается реального гонения, которое выразилось прежде всего, конечно, в гибели деятелей Еврейского антифашистского комитета, то при этом как-то странно забывается, что как раз в 1949 году было огромное дело о русском национализме, и во главе него были поставлены фигуры не менее крупные, чем те, которые «проходили» по еврейским делам. Это и Кузнецов, и Родионов, и Вознесенский, член Политбюро. По этому делу было репрессировано две тысячи человек — гораздо больше, чем по всему делу о космополитизме и еврейскому вопросу. А было это ведь одновременно. И погибло значительно больше людей.
Вик. К. Можно вспомнить известное сталинское выражение о левом и правом уклоне — какой из них хуже. Тот, против которого перестают бороться.
Вад. К. Кстати, московский партийный секретарь Попов вскоре тоже был снят. То есть Сталин ударил именно в обе стороны. Поэтому говорить — это сейчас прямо-таки стало аксиомой — о государственном антисемитизме по меньшей мере странно. Тогда можно говорить и о государственном русофобстве.
Какой же это государственный антисемитизм, когда вплоть до смерти Сталина в составе ЦК КПСС были евреи. Не говоря уж о Кагановиче, Мехлисе, но это были и Ванников, и Райзер, впоследствии министр, и так далее. Значит, в стране царствует политика государственного антисемитизма, а в высшем властном органе страны — евреи. Где же логика?
