adveniat Regnum Tuum,
fiat voluntas tua,
sicut in caelo et in terra.
Panem nostrum cotidianum
da nobis hodie,
et dimitte nobis debita nostra,
sicut et nos dimittimus
debitoribus nostris;
et ne nos indicas in tentationem,
sed libera nos a malo.
— Синьоры, — взял слово дон Мартин, — час настал. Раньше, чем забрезжит рассвет, мы узнаем, кто выйдет победителем в этой битве, сторонники Бога или Дьявола. Мы же сделаем все, что в наших силах, смиренно доверившись воле Божьей. Да пребудет с нами милость Его!
— Удачи, синьоры, — торжественно пожелал Боттичелли, а затем, словно следуя ритуалу, пожал руку каждому воину.
— Удачи, — повторил Леонардо.
— Да не оставит вас Господь, — закончил брат Джакомо.
Брату Джакомо в столь ответственном предприятии выпала роль помощника. Его советы, как человека сведущего в военном деле, пригодились при разработке стратегического плана. Теперь в его обязанности входило помогать Леонардо и с оружием в руках защищать обоих художников, если дела пойдут плохо и жизнь их окажется в опасности. Впрочем, если дела пойдут плохо, будет уже не важно, останутся ли они невредимыми…
Леонардо лично укрепил пустые бурдюки на груди каждого из водолазов. Двумя кожаными ремнями он примотал их к поясу и еще двумя привязал к торсу на уровне подмышек. Таким образом, дыхательное приспособление практически не стесняло движений. Божественный утяжелил бурдюки изрядным количеством свинца для нейтрализации выталкивающей силы, чтобы пловца с воздушным мешком не вытесняло из воды в соответствии с законом Архимеда. Затем Леонардо приготовил воздушный насос. Свободный конец трубки присоединялся поочередно к пустым бурдюкам. Наполняя их, требовалось с предельной осторожностью раскачивать, подобно маятнику часов, запаянный колокол насоса, до половины наполненный ртутью. Давление, создаваемое жидким металлом, качало воздух через трубку, причем давление поддерживалось с помощью клапанов.
Два из четырех бурдюков уже полностью наполнились воздухом, а третий почти надули, когда случилось непоправимое несчастье. Итальянский воин опробовал свою дагу[19] и случайно царапнул лезвием по мешку, проткнув его острием. Легкий укол отлично заточенного клинка проделал в бурдюке дырку — крошечную, но и такой оказалось достаточно, чтобы дыхательное устройство пришло в полную негодность. Вместо четырех пловцов в строю осталось только трое. Других мешков под рукой не было. Леонардо хотел взять запасные, но не успел их изготовить.
