Объяснив идущим на поиск порядок движения и подчеркнув, что в лагерь должен пробраться Грузинов, а Дементьев остается на прикрытии, Вихман предупредил: крайний срок возвращения — два часа ночи.
Грузинов и Дементьев начали собираться. Жора отцепил от пояса две гранаты и сунул их за пазуху. Подумав, положил еще одну в карман. Проверил пистолет — автомата он не брал. Вооружение дополнял длинный охотничий нож в деревянных ножнах.
Моряки деловито наблюдали за сборами, помогая советами. А Полтора Ивана вдруг махнул рукой и отстегнул свой знаменитый пояс:
— На вот, возьми!
До сих пор Жора серьезно хмурил брови, как и подобало бывалому моряку-партизану. Но, получив заветный пояс, он не выдержал и по-мальчишески счастливо улыбнулся. Трофейный пояс этот, предмет жгучей зависти всей молодежи отряда, был его давнишней мечтой. Широкий, в две ладони, хрустящий и пахнущий кожей, пояс был снабжен всевозможными кольцами, карабинами, отдельными карманчиками для запалов гранат и отделениями для запасных обойм. Прямо в пояс была вделана кобура для пистолета. Но главным достоинством его был входящий в комплект настоящий финский нож. За искристую, синеватого отлива сталь клинка, за тяжелую резную рукоятку Жора не пожалел бы никаких сокровищ в мире.
Жора вытащил финку и поскоблил лезвием ноготь.
— Хоть сейчас брейся, — сказал он басом.
Моряки захохотали. Все они, включая командира, были молоды, и состояние подбородков редко внушало им беспокойство. Но меньше всех нуждался в бритье Жора Грузинов.
— Пора! — сказал Вихман и повторил: — Ждем до двух. Идите!
…Разведчики еще засветло должны были установить расположение постов вокруг вражеского лагеря и наметить ориентиры для прохода.
Шли глубокой балкой. Скоро вправо и вверх пойдет тропа, ведущая прямо к лагерю.
— Сядем покурим, — сказал Жора. — Может, больше сегодня не подымить…
— Слушай, Жора, — спросил Дементьев, когда они заползли в кусты и закурили, — скажи честно, если хочешь, конечно… Откуда ты? Ты же не одессит.
Грузинов поперхнулся дымом.
— С чего ты взял?
— И не моряк, — спокойно продолжал Дементьев.
— Да ты что, смеешься, что ли?! — вспыхнул Жора, но под взглядом Дементьева сник и опустил голову.
— Откуда узнал-то? Ты… один?
Дементьев пожал плечами и улыбнулся.
— А Вихман? — с надеждой спросил Жора.
— И Вихман, и все.. Что ж, думаешь, моряк моряка от салаги не отличит?
Грузинов начал густо краснеть.
— А чего молчали?
— Сразу не догадались, а потом оказался ты парнем хорошим, боевым. Вот Вихман и приказал молчать, чтобы партизаны тебя не засмеяли.
