За час до рассвета Вихман вручил сумку командиру соединения. Сумка принадлежала командиру эсэсовского батальона гауптштурмфюреру Паулю Кнаббе.
Командир вынул документы. В левом верхнем углу каждой бумаги стоял гриф: «Операция Шварц Шаттен. Совершенно секретно». Вот она, операция «Шварц Шаттен»! «Черная тень». Довольно мрачное название! Немцы — мастера на такие выдумки. Черная зловещая тень должна пасть на партизанские отряды, стереть их с лица крымской земли. Всюду, куда ни ступит отряд, его настигнет черная зловещая тень…
Кроме оперативного приказа, среди бумаг оказались схема карательной операции и информационный бюллетень о зонах расположения и численности партизан.
С рассветом первая волна карателей идет на Чатыр-Даг. Достигнув вершины, батальоны сворачивают и выходят на Симферопольское шоссе, чтобы идти из заповедника на восток и начинать прочес Зуйских лесов… Вторая волна выходит на дорогу Алушта — заповедник…
Командир встал. Боль в висках исчезла. Он знал все, что ему было нужно. Теперь он уверенно поведет партизан по пятам карателей.
Он созвал командиров и объяснил им обстановку.
Гитлеровцы движутся тремя волнами. Соединение находится впереди первой волны. Через час волна начнет двигаться, чтобы оттеснить партизан к отрогам Чатыр-Дага, где их встретят огневые заслоны противника.
Если партизанам удастся просочиться сквозь гитлеровские цепи, их настигнет вторая волна, которая движется в восьмистах метрах следом за первой. За ней катится третья волна. Достигнув Чатыр-Дага, части карателей заканчивают операцию. Она продлится еще сутки.
— Мы должны, — говорил командир, — любой ценой избежать столкновения с противником, иначе соединение перестанет существовать.
Он умолк. Перед ним снова возникла щепка, колыхавшаяся на воде. Да, только так! Попасть в промежуток между волнами.
Триста человек, насмерть спаянных ненавистью к врагу и железной дисциплиной, до сих пор были грозной силой. Недаром немецкие машины даже днем остерегались ездить по крымским дорогам. Недаром солдат, отошедший в сторону от шоссе, для Гитлера уже не солдат, а покойник. Уничтоженные гарнизоны, разгромленные обозы, горящие склады — вот смысл существования партизанского соединения. Но сегодня, сейчас перед ним совсем иная задача.
— Риск очень велик, — закончил командир. — Не то что выстрел — малейшим шум, случайность, и нас перестреляют всех до последнего. Зато, сумев продержаться, мы сохраним соединение.
