— Да, Зоя Даниловна, мне надо идти, — смущенно улыбаясь, поднялся гость. — Приятно было с вами поболтать. Вы прекрасная женщина.
С этими словами он поцеловал ей руку.
— Как жаль, что вы так мало посидели. У Галочки, вероятно, был тяжелый день, так что вы ее извините…
— Ну что вы, Зоя Даниловна, не надо извиняться. Я все отлично понимаю!
— Заходите к нам в другой раз…
— Другого раза не будет! — объявила Галя. — Да, погодите, вы кое-что забыли.
Она вошла в зал и вернулась с распечатанной коробкой конфет.
— Вот, заберите. Бабушка свою порцию съела, а я предпочитаю воздерживаться от сладкого.
— Галочка! — возмущенно воскликнула Зоя Даниловна. — Что с тобой такое? Это невежливо! Это ужасно невежливо!
— Я знаю, бабушка. Но этот человек заслуживает именно таких теплых проводов. Поверь мне.
— Ах, Николай, еще раз извините ее.
— Ничего, ничего. Все в порядке. Просто у нас с Галиной, видимо, оказались разные взгляды на жизнь…
— Это не просто видимо, это очевидно, — раздраженно ответила Галя. — Давайте, топайте к своей машине, пока я не спустилась сама и чего-нибудь с ней не сделала на этот раз. У вас же «ауди» белого цвета, если не ошибаюсь?
— Прекрати немедленно! — шикнула на нее Зоя Даниловна.
— Что ж, спасибо за прекрасный вечер, Зоя Даниловна. До свидания.
— Нет уж, прощайте, Николай. — Галя вышла вслед за ним на лестничную площадку. — И передавайте привет своей замечательной мамочке, вырастившей такого замечательного сыночка!
— А вы передавайте своей, хотя она вас и не растила, — донеслось до нее между пролетами.
— Что? — тихо произнесла Галя. — Что вы сказали? Стойте!
Она ринулась вслед за ним, догнала и повернула к себе.
— Что вы сказали… о моей… маме?
Он взглянул на нее и ехидно улыбнулся. Она так его ненавидела в этот момент, что готова была вцепиться ему в лицо.
— А что такое?
— Вы ведь что-то сказали? — настаивала Галя.
— Разве?
— Хватит вам играть в кошки-мышки! Вы забросили крючок, и будем считать, что я его заглотила. Вы ведь не просто так сегодня приперлись?
— Ух, какие выражения. Ваша бабушка, наверняка, с вами их не разучивала.
— Вы знаете что-то о моей матери? Что вы о ней знаете? Что?
— Спросите у своей бабушки.
— Она не хочет говорить.
— Ну, это уже ваши семейные проблемы, — он погладил ее щеку холодной рукой. — Это вообще не мое дело. Я посторонний человек. Но если бы все было немножко иначе, я бы поделился с вами, Галина, кое-чем, чего не знает даже ваша бабушка, которая, судя по всему, хочет забыть, что когда-то существовала ваша мать.
