Не доезжая немного до шатра, дружинники спешились, и вперёд ушли люди Словяты. Ольбег уже рвался идти за ними, однако старший из гридей киевских его остановил:
– Сами справятся, не впервой.
И в самом деле, не прошло и четверти часа, как из темноты, беззвучно, как привидение, появился гридь.
– Всё свободно, идём.
Ольбег со старшим дружинником подошёл к входу в шатёр. Обе половины войлока, закрывавшие вход, были завязаны шнурами.
– Эй, гриди! Это я, Ольбег! – прошептал сын воеводы.
За войлоком послышалось движение, две верхние завязки развязались, поверх них высунулось усатое лицо и удивилось:
– На самом деле Ольбег…
– Тс! Тихо! Развяжи полог, войти надобно. Со мной воины киевские.
Воин быстро развязал завязки, откинул полог:
– Заходите.
Ольбег и десяток дружинников Словяты проскользнули внутрь.
Шатёр изнутри был освещён масляными плошками. Передняя часть, где находились воины, была отделена от остальной войлочной перегородкой.
– Пусть прислуга одевает княжича. Только ради всего святого – быстро и тихо, надо в город идти.
– Сани рядом с шатром, только лошадь половцы увели.
В несколько минут собрали княжича. Выглядел он слегка испуганным, но, увидев Ольбега, заулыбался.
Сына князя и двух женщин вывели из шатра, притащили сани.
– Садитесь.
Дружинники Владимира, бывшие ранее в шатре, схватились за оглобли и поволокли сани к недалёкому Переяславу. Бежали они быстро и, пожалуй, в скорости едва уступали лошади. Силуэты дружинников и сани растворились в темноте.
– Пора!
Старший из гридей киевских зажёг от масляной плошки стрелу, наложил её на тетиву, вскинул лук и пустил вверх горящую стрелу.
– Я своё дело сделал, – подвёл итог Ольбег, – мне в Переяслав надо, с Итларем разобраться.
– Ты мне не холоп, у тебя свой князь есть – иди.
Ольбег побежал по санному следу к городу – оттуда уже выходили и строились в боевой порядок гриди. Всё делалось в тишине, дабы не побеспокоить находящегося в городе хана.
Когда Ольбегу осталось до ворот полсотни шагов, старый воевода взмахнул мечом, и конница рванула с места. Никто не кричал, не свистел по-разбойничьи, как бывало при атаках.
А в половецком стане уже кипел бой, оттуда раздавались крики – это боярин Словята ворвался в шатёр Китана, изрубил сонного хана и его охрану. А тут и княжья дружина подоспела.
Половцы сначала не могли понять – кто осмелился напасть? Темнота, обоих ханов нет, команды подавать некому, а хуже того – все пешие. Половцы только верхом воевать привыкли, пешие воины из них неважные.
