Он резко развернулся вместе с креслом и наткнулся на мягкий и в то же время зловещий взгляд доктора Бурдета. Затем так же неожиданно оглянулся на Криппена. Ага! На этот раз он чуть было не застал того врасплох!
— Ты уж будь поаккуратнее, Криппен! И всех остальных это касается. Увижу, как кто-то из вас шелохнется, — тут же разнесу вдребезги! Все слышали?
Пора уходить, сказал он себе. Он уже набрался достаточно впечатлений, чтобы написать сенсационный материал, да его хватит и на целую серию из десятка статей, если уж на то пошло! Нет никакой необходимости задерживаться здесь. «Утреннее эхо» не ставило ему условие провести здесь всю ночь, да и наплевать им на то, сколько времени он тут просидел, — главное, чтобы материал удался. Да, все это так, но ведь охранник наверху непременно станет над ним подтрунивать. А управляющий — кто знает, что у того на уме? Вдруг управляющий лишит его пяти фунтов премиальных за то, что он не досидел здесь до утра? А эти деньги были бы для него совсем не лишними. Как там Роза, подумал он, спит или лежит, глядя в потолок, и думает о нем? Он представил, как она будет смеяться, когда он расскажет ей обо всем, что ему здесь…
Нет, это уж слишком! Хьюсон уже почти смирился с тем, что восковые фигуры убийц так и норовят поменять позы, если на них не смотреть, но чтобы они при этом еще и дышали? А кто-то явно дышал. Или это его собственное дыхание, которое он слышит как будто бы со стороны? Он выпрямил спину, настороженно прислушался и медленно выпустил воздух из легких. Нет, все же это он дышит, или… Или рядом с ним дышит некто другой, настолько осторожный, что умудряется вдыхать и выдыхать одновременно с ним…
Хьюсон нервно закрутил головой, оглядывая сгрудившиеся вокруг фигуры затравленным взглядом вконец замученного человека. Со всех сторон на него взирали равнодушные и пустые восковые лица, но Хьюсона не оставляло ощущение, что он опаздывает на какую-то долю секунды, что еще чуть-чуть — и он успеет уловить неосторожное движение руки или ноги, заметить беззвучное шевеление губ, дрожь век, проблеск мысли в нарисованных глазах. Вся эта компания вела себя подобно шкодливым ученикам, которые перешептываются и хихикают за спиной учителя, а потом ловко надевают на лица маски невинности, когда он поворачивается к ним.
Нет, так дело не пойдет! Определенно так дальше продолжаться не может! Нужно ухватиться за что-то реальное, за любую здравую и трезвую мысль, за все что угодно, имеющее отношение к нормальному миру, к солнечным лондонским улицам, заполненным живыми людьми. Его зовут Реймонд Хьюсон, он талантливый, но неудачливый журналист, чувствующий и думающий живой человек, а все эти фигуры вокруг — не более чем куклы, а потому они не могут ни двигаться, ни перешептываться. Ну и что с того, что они в точности похожи на существовавших когда-то убийц? Они сделаны из воска и опилок и выставлены здесь для развлечения праздной публики, стремящейся утолить свое нездоровое любопытство.
