— Бедный отец…
Михуцэ был искренне тронут. Он хотел тут же начать разговор о родительских подвигах, но Иким как-то из-под бровей посмотрел на него, и Михуцэ умолк.
Ветер утих, огромная серо-черная туча стала спускаться на село казалось, вот-вот обрушится на крыши.
Сидели тихо, поеживаясь, и молчали.
Наконец Марина не выдержала и спросила:
— Ну, отец, что же ты теперь скажешь?
Бесцветные старческие глаза Аники замерли. Девушка в нарядной кофточке быстро-быстро ласкала макушку Сэндуцэ, будто боялась, что он вот-вот заплачет. Несколько прохожих пожелали им доброго утра, но никто не ответил. Вдруг Иким поднял голову, метнув в кого-то невидимого острый взгляд, спросил сердито:
— А что мне сказать?
Бедная Зина, она не переносила ссор и сделала отчаянную попытку спасти положение.
— Как ты думаешь, отец, пойдет дождь? — пролепетала она скороговоркой.
В одно мгновение это всех заинтересовало, всем, казалось, крайне необходимо было знать, пойдет дождь или нет, а Иким казался тем единственным человеком, во власти которого была судьба погоды. Только он решал, быть дождю или нет.
— Дождь будет, — сказал Иким.
Это никому не понравилось, однако Иким сказал с такой уверенностью, что никто и не пытался переубедить его.
Помолчали. Марина неожиданно вздохнула:
— Когда меняется погода, у меня очень болят ноги. Все это лето мучилась, может, не поверите, но, ей-богу, все лето ходила калекой.
Иким посоветовал:
— Спиртом натри. Помогает.
Марина горько усмехнулась.
— Отец, всю кожу сожгла спиртом, да что толку?
Аника тяжело вздохнула — ведь Марина была ее дочкой.
— Бедняжка!..
Иоана сползла с каменной глыбы, подошла, ощупала ноги Марины. Сказала специально для Икима:
— У нее жуткий ревматизм.
Иким, казалось, не слышал, но через некоторое время сказал:
— Ничего, переживет.
Зина, которая была безучастна к разговору о ревматизме сестры, вдруг вспомнила:
— Отец, перестань ты со своим дождем! Мой Андрей начал перекрывать сарай. Что же будет, если польет дождь?
Бедная Аника попробовала заступиться:
— Иким, им надо перекрыть сарай.
Иоана добавила:
— Если пойдет дождь, сарай развалится.
— Будет дождь, — сказал Иким. Затем, помолчав, посоветовал дочери: — Ты передай Андрею — пусть раскрывает не все сразу. Сначала одну сторону перекроет, потом другую.
— Ну на это и у нас ума хватит, — сказала Зина разочарованно. — Я думала, чтобы, может, как-нибудь без дождя…
— Дождь будет.
Стало тихо. Обе старшие дочки сидели обиженные, обижен был и Сэндуцэ его уже больше не гладили, и он не понимал, чем, собственно, провинился. Все три сестры стали краешком глаза поглядывать на Михуцэ: в конце концов брат он им или не брат? А если брат, то как он может терпеть, когда его сестер обижают? Михуцэ закурил, закатал свои мокрые брюки и воинственно кинулся в бой:
