— Как же так… — тупо уставившись на вонючую тушу дохлого дракона, сказал рыцарь, — Как же так? За что? Для чего? — он никак не мог сосредоточиться, но, наконец, уцепился за спасительную мысль:
— Не может быть! Она обещала! Сказала, что станет такой, какой я хочу. А я хочу ее видеть живой. Здесь! Сейчас! — Хорхе огляделся по сторонам, надеясь, что на окровавленной поляне вдруг появится темноволосый подросток с золотой серьгой в правом ухе и несмело улыбнется, не зная, как ответить на простые вопросы.
— Это ты здорово придумал, — обрадовано пискнула куница, спрыгивая с дерева на мужское плечо, — Но чудеса не случаются так быстро. Особенно если ты не волшебник. Нужно подождать. Может быть, несколько дней. И говорят, что волшебство предпочитает полумрак.
— Кто говорит? — растерянно спросил рыцарь.
— Волшебник все время твердил. Даже ему пришлось с нами три дня мучиться. Три вечера. Не так это просто, — успокоила Илька.
Рыцарь думал. Чувство вины, ответственности вызвало поток вопросов, которые взмывали в стратосферу, замерзали в холодном воздухе и осыпались градом, больно ранившим душу острыми гранями, заставляя строить нелепые предположения: — Мальчишка не бросился бы спасать медведя ценой собственной жизни. Или бросился бы? А может быть, сумел бы сразиться с драконом и победить?
А если Ререна вернется, то какой — все вспомнит или ему опять придется делать выбор? И что он должен выбрать — то, что лучше для нее — стать парнем, свободным и независимым, или то, что лучше для него, Хорхе, желавшего обрести любимую?
— Как ты думаешь, Илька, Ререна останется с нами, если превратится в мальчишку?
— Нет, — не задумываясь, ответила куница. — Она часто говорила, что, став настоящей, отправится на войну спасать волшебника, ведь он дал нам жизнь и заботился о нас.
— А я не заботился…
— Заботился, но плохо, — честно ответила Илька.
Хотелось уйти от неприятных ответов, но они преследовали пчелиным роем, больно жаля колючими «если».
Если Ререн станет мальчишкой, то отправится на чужую войну совершать собственные подвиги и ошибки, спасая волшебника. Если Ререна согласится стать его невестой, он сам поедет на поиски, спасет мерзкого старикашку, притащит в лес и швырнет к ее ногам в качестве свадебного подарка. А если она его не простит? Если она его не любит? Это «если» ужалило особенно сильно.
— Значит, на войну… — задумчиво протянул рыцарь. — А как же я?
— Но ведь у тебя останусь я! — разговор прервался, потому что из зарослей наконец-то выбрался лохматый медведь и, виновато поглядев на куницу, громко засопел.
