…
«Следуя за Л. Толстым в его бунте против Церкви как части всемирной и русской культуры, до конца русское культурное общество дошло бы неминуемо до отрицания своей собственной русской и культурной сущности; оказалось бы вне России и вне Европы, против русского народа и против европейской культуры; оказалось бы не русским и не культурным, то есть ничем. В толстовском нигилизме вся постпетровская культурная Россия… думая, что борется с Церковью, то есть с историей, с народом, за свое спасение, — на самом деле борется… за свою погибель: страшная борьба, похожая на борьбу самоубийцы с тем, кто мешает ему наложить на себя руки».
Короче говоря, Мережковский с неотделимой от него женой Зинаидой Гиппиус попытались начать личную борьбу ни много ни мало с православной церковью. Удивительная все-таки это организация — церковь. Любая, будь то православная, католическая, буддийская… Консервативный институт, построенный на древних, ошибочных с научной точки зрения догматах, обрядах, обычаях, держащийся исключительно на потребностях малообразованных народных масс в утешении и надежде на что-то несбыточное. Но любая живая мысль, направленная на преобразование, осовременивание церкви, усовершенствование религиозных догматов, или терпит поражение, или приводит к появлению альтернативного института, всегда уступающего мировой церкви в популярности. У одного Мартина Лютера только и получилось что-то масштабное. Даже ныне существующие на крепкой коммерческой основе секты вроде свидетелей Иеговы или мормонов, хвастаясь миллионами своих приверженцев, чаще всего занимаются приписками.
Чего своими религиозно-этическими художественными сочинениями вроде «Крейцеровой сонаты» или статьями вроде «В чем моя вера» добивался Лев Николаевич Толстой? Он ведь понимал, что за одним призывом о непротивлении злу насилием, отказе от службы в армии, от мяса, церковной иерархии, Ветхого Завета пойдут десятки интеллигентов, в лучшем случае. Чтобы пошел народ, нужна организация, секта. Например, готовая секта духоборов, пополнившая свои догматы идеями Толстого. Сам Лев Николаевич организацией своей секты не занимался. За него это сделал Владимир Чертков. В точности как в раннем христианстве. Иисус Христос не создал церкви. Это сделал апостол Павел.
Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус начали с организации секты, никогда впрямую свое дело так не называя, рассчитывая, что идеи Дмитрий Сергеевич доработает как-нибудь потом. А то, что нуждалось в доработке, было не таким уж сложным — отказ от церковной иерархии, от священников, общение мирянина с Богом без посредников, возвращение к простоте первых христианских общин, почитание только Нового Завета. Это от Мережковского.
