— Более правдоподобной лжи не могли придумать? — От гнева щеки Мадлен окрасились ярким румянцем. — Почему семь лет?
— Вы узнаете, что у этих людей действительно есть деньги. Разве не за этим вы меня наняли? А остальное вас не касается, как вы сами любите повторять.
Но Мадлен было не так-то просто сбить с толку. Хантфорд определенно что-то скрывал от нее, а она по роду своей деятельности привыкла не доверять чужим тайнам.
И людям, скрывающим что-то.
Мадлен подала Йену смоченное в холодной воде полотенце. Тот прижал его к затылку и рухнул в кресло.
— Нет, старина, вы все же знали, что это я.
На лице Кентербери не отразилось никаких эмоций.
— Понятия не имел. Принял вас за обыкновенного вора.
— Вы называете меня обыкновенным, огрев по голове сковородой? Вы могли бы дать фору любой торговке рыбой.
Кентербери фыркнул, и алые перья шляпы упали ему на лицо.
— Ах да, как же я мог забыть. У вас слишком большой опыт в том, что касается жен всех возрастов и сословий. А теперь я должен приготовить чай. — Поклонившись Мадлен, дворецкий вышел из комнаты.
Откуда они все-таки знают друг друга? Спорят, точно пожилые супруги.
— Так ты выяснил что-нибудь про записку? — спросила Мадлен.
Йен простонал.
— Дай минуту, чтобы собрать в кучу то, что осталось от моих скромных умственных способностей. — Он поднялся с кресла и налил себе бренди.
Мадлен вырвала из его рук стакан и вылила содержимое обратно в графин.
— Ты же знаешь, что этот напиток тут находится как декорация.
— Превосходный бренди. Я сам купил.
— На мои деньги. Тебе также известно, что я могу себе позволить только одну бутылку. Что я буду делать, если мне придется принимать у себя какого-нибудь джентльмена?
Йен вновь потянулся к графину.
— Может, предложишь ему чаю?
Мадлен ударила друга по руке.
— Но ведь это твой дворецкий… — Йен поднял руки вверх. — Ладно. Ты победила. Я ничего не смог выяснить. Никто не слышал ничего необычного. Я взял список Клейтона, в котором указаны все твои злейшие враги, но ни одного из них нет сейчас в Лондоне.
Мадлен вздохнула.
Несправедливо, что люди грозятся убить меня, хотя мне за это больше не платят. Тебе этого не хватает?
— Холода, голода, вшей, крыс, пытающихся отгрызть мне ноги во время сна? Каждый день просыпаюсь с безумным желанием все это вернуть. А ты?
Когда она была шпионкой, рядом не было Гейбриела, пытающегося проникнуть в ее мысли и желания. И если кто-то угрожал ей, она могла убить этого человека или просто исчезнуть. В последнее же время Мадлен ощущала себя перекормленной гусыней, которую вот-вот забьют на Рождество. И она ненавидела это ощущение.
