. Другое дело, что после многих десятилетий полного небрежения коррозия шаболовской башни зашла так далеко, что от её конструкций и правда могут отваливаться детали, но тогда они будут падать вниз, а не разлетаться в стороны; на территорию же самой башни давно никого не пускают, и значит, заведомо не пострадает никто.
Ложь, что Шуховская башня — памятник инженерной мысли, а не архитектуры, а потому её можно, разобравши, собрать потом где угодно — и всё снова будет хорошо. Во-первых, помните «проверочные слова», с помощью которых детей учат правильно писать безударные гласные? Так сделайте «проверочное рассуждение»: повторите ту же чушь применительно к башне Эйфелевой. Во-вторых, и автор неполных сто лет назад привязывал своё творение к месту (башня стоит в самой высокой точке Москвы), и район вокруг башни во многом продиктован ею и привязан к ней. На любом новом месте (в качестве возможных вариантов называют ВВЦ и Парк Горького) она подавит всё окружающее и сама будет смотреться, как седло на корове.
Но главная ложь в том, что башню вообще возможно разобрать и потом собрать заново. Шуховская башня скреплена десятками тысяч заклёпок, давно прикипевших к соединяемому металлу намертво. Аккуратно выбить или высверлить их — тем более на высоте более ста метров — необычайно трудно, а «быстро и недорого» — так и просто невозможно. На практике, как нетрудно догадаться, башню при намечаемом демонтаже попросту разрежут на куски, после чего внезапно догадаются, что фарш невозможно провернуть назад, и об обратной сборке вежливо забудут. К этой же мысли подталкивает и знаменательная деталь: подготовленный Минсвязью проект постановления правительства повелевает выделить из федерального бюджета 97 млн рублей на разборку башни, но о финансировании её последующей сборки там не сказано ничего.
И если вдруг башню всё-таки склепают «на новом месте, в объёмах и пропорциях, повторяющих…», то получится откровенный новодел, что в обсуждаемом случае будет особенно дурно. Шуховская башня — памятник не только техники и архитектуры, но ещё и истории. Она строилась в 1919–1922 годах, когда Россия только начинала выбираться из разрухи; башня воплощает не только прорыв к прогрессу, но и страшную нищету, из которой прорыв этот подымался. Шухов пускал в дело буквально всё, что удавалось раздобыть, любые куски металла; так, один из нижних кольцевых поясов собран из двадцати девяти разновеликих фрагментов. Кому нужна свежештампованая бутафория на месте этой победы разума над нищетой? Хотя я и сам понимаю, что вопрос это бессмысленный. Кому нужен был хаммам четырёхзвёздочного турецкого отеля в качестве интерьера Большого театра? Тоже ведь никому.
