– Куда? – почти простонал Никита. – Куда он отправился?
– Тебе что за дело?
Парень схватился за голову. Почувствовал, что руки измараны кровью, начал отирать ладони о штанины, а щеки со лбом – о плечо.
– Размажешь больше… – пробормотал Молчан.
– Так умыться дай…
– Еще чего! В порубе тебя умоют ужо…
В бессильной ярости Никита стукнул кулаком по полу:
– Не убивал я!
– Князь с боярами разберутся. На то и поставлены над народом, чтобы Правду блюсти. Ее нам еще Ярослав Киевский завещал. – Похоже, от волнения на хозяина постоялого двора нахлынуло желание поговорить. – Правда, она знаешь какая… Она такая… За нее и помереть не жалко.
«Что бы ты про Правду понимал, в корчме своей сидючи? – тоскливо подумал парень. – Или ты пробовал умирать за нее?» А потом ему стало стыдно. Кто знает, может, Молчан достаточно повоевал в свое время, недаром же у него ноги, как у заправского наездника? Тут, на севере, хоть Орда и не наседает, зато хватает немецких рыцарей-крыжаков, да и Литва под боком. В общем, был бы меч, а об чей щит его притупить, завсегда найдется…
– А тебя, головник, к ответу призовут, – продолжал меж тем Молчан. – Выведут на чистую дорожку! И дружка твоего. Вместе, поди, грязные делишки обделывали!
– Я не убивал! – повторил Никита, совершая новую, но по-прежнему неудачную попытку подняться.
– Ага! Не убивал он. Ты на руки свои посмотри! А! Вон уже и стража поспевает! Сиди! Не дергайся! Сейчас они тебя!
По лестнице затопали сапоги. Прогрохотали у порога, и в горенке сразу стало тесно.
– Этот, что ли? – лениво ткнул пальцем в Никиту коренастый мужик, одетый в овчинный полушубок поверх бахтерца.
– Он, Фрол Силыч, – с готовностью отозвался корчмарь. – Вот он душегуб и есть.
– Щупловат, – покачал головой стражник.
– Ты ж его не покупаешь! – решительно вмешался еще один витебчанин – высокий, худой, с клочковатой пегой бородой. – Вяжем, да пошли, а то спать охота! – Он зевнул, прикрывая губы широкой ладонью.
– Ну, вяжем так вяжем, – пожал плечами первый.
– Там еще один! – встрял в их неторопливый разговор Молчан. – Татарин!
– Да? – все так же лениво откликнулся коренастый Фрол. – Татарин так татарин. Все ж лучше незваного гостя…
– Руки давай, – обратился худой к Никите. – Вязать буду тебя…
– Я не убивал, – твердо проговорил парень.
– Может, и не убивал. – Тощий стражник подошел поближе, сжимая в пальцах короткую веревку. – Все может быть… Я тебе верю. Только не надо глупости делать – вырываться там, удирать. Только хуже будет. Намнем бока. Охота тебе перед Ярославом Васильевичем с подбитым глазом появляться?
