— Да неужели? — заинтересовался Нероне. — Я хорошо знаю многих генуэзских дворян. Не помнишь, из какой он фамилии?
— Кажется, Грилло, если мне не изменяет память.
— Грилло! — довольно воскликнул Нероне. — Так это же наверняка Джованни Грилло!
Нероне хорошо помнил историю знатной генуэзской семьи, в которой много лет назад разразился скандал с одним из младших отпрысков, оказавшимся паршивой овцой среди уважаемых и почтенных родичей. Джованни смолоду пристрастился к разгульной и развратной жизни, пьянству, карточной игре и, в конце концов, проворовавшись, пошел на убийство, а после, спасаясь от тюрьмы и виселицы, сбежал из Генуи в неизвестном направлении. Теперь Нероне был уверен, что в таврийской крепости, пользующейся дурной славой, живет именно Джованни из рода Грилло. По опыту Нероне знал, что в таких людях, как Джованни, жестокость и дурные наклонности часто сочетаются с сентиментальностью при воспоминаниях о детстве и родных. Нероне тут же припомнил все, что ему было известно о семействе Грилло, и решил пожаловать в гости к береговому пирату, пробудить в нем чувствительные воспоминания и, вызвав его доверие, пожить у него некоторое время, а потом сухопутной дорогой отправиться на восток, переезжая из города в город, чтобы к весне добраться до нужного места. Путешествовать морем в компании отчаянного капитана Ринальдо генуэзец больше не хотел. Немного подумав, он решил завербовать себе в попутчики Бетто, посулив ему денег за службу и подогревая язвительными замечаниями его нелюбовь к Ринальдо.
Итак, наметив план действий, Нероне объявил Карло и Ринальдо, что болен, а потому вынужден сойти на берег.
Поскольку все его денежные расчеты велись через Яунисио, никто не стал удерживать Нероне на корабле. Когда шторм утих и «Лоба» продолжила свое плавание, обнаружилось, что вместе с пассажиром исчез и один из матросов — а именно Бетто, который находился у капитана не на лучшем счету. Отсутствие на корабле и того и другого отнюдь не огорчило Ринальдо. Он с самого начала ощущал инстинктивную неприязнь к «мессеру Элизео», как представил генуэзца Яунисио. И теперь, избавившись и от неприятного пассажира, и от угрюмого, нерадивого матроса, капитан почувствовал только облегчение.
После шторма установилась почти спокойная погода, и корабль при попутном ветре продвигался на северо-запад, направляясь к гавани Монкастро, где должны были высадиться валашские купцы Мирча и Стефан.
