— Я есть хочу, — решительно заявила, скрестив руки на груди, волнение в мыслях и эмоциях потихоньку, но успокаивалось.
И правильно, а то папаша, увидев мои припухшие губы, и раскрасневшееся лицо снова озвереет и тогда придётся с ним драться. Потому что ударить себя ещё раз я не позволю.
— Олли, давай накормим нашу маленькую Эрин, она заслужила, — со смешком обратился Йен к брату.
Ну погоди, я ещё придумаю, как отомстить.
Волнительный процесс кормления меня проходил теперь на коленях Йена — похоже, мужики решили, что жёсткий стул не для моей попки. Очень нежное мясо, по вкусу напоминавшее куриное, вместе с соусом, похожим на апельсин с корицей, было просто божественно. Помня, что братья не упустят своего, я широко раскрывала рот, дабы не измазаться в соусе — хватит на сегодня поцелуев с приправами. Хитрый Йен всё-таки не удержался, ещё разок ввергнув меня в волнительные переживания: прохладная капелька упала на грудь, и естественно, салфеткой воспользоваться никто не собирался. Хотя дальше они всё-таки сжалились, и просто по очереди кормили меня с вилки мясом.
Ровно в одиннадцать меня отнесли обратно в экипаж — это снова был серебряноглазый, заявив, что раз половину вечера Оллер развлекался со мной один, то теперь его очередь наверстать упущенное. Скрестив руки на груди, я огрызнулась:
— Не надо говорить так, будто меня здесь нет, а! Я вам не игрушка между прочим!
— Неа, — губы Йена скользнули по моему виску. — Ты наш приз, маленькая Эрин. Очень, ну просто очень привлекательный, если не сказать больше.
— Ага, ваш, разбежались, — буркнула я, и добавила язвительно. — Извращенцы, оба!
До меня донёсся тихий, мурлыкающий смех Оллера.
— Девочка моя, мы же не делали ничего, что тебе не нравилось, или скажешь, я не прав?
Да катись ты со своей правдой… Послышался звук открывшейся двери, и меня усадили в экипаж.
— До встречи, малышка, — меня одновременно поцеловали с двух сторон в щёки, и я наконец осталась одна, отправившись домой.
Откинувшись на спинку сиденья, попыталась привести в порядок растрёпанные не меньше цветных волос мысли, но получалось плохо. В памяти ещё бродили картинки прошедшего вечера, и отголоски обуревавших чувств и эмоций, а в сознании царила пустота. Здравый смысл ещё не оправился от шока, но скромность уже вернулась, заставляя щёки алеть румянцем от воспоминаний. Господи, никогда не представляла, что… способна на такое, на самом деле. Мне ведь действительно нравилось, что творили со мной братья-искусители. А как же тогда цель Игры, а? Ведь моим мужем может стать только один из них, если я правильно поняла.
