Крылатый конь все гнезда завивает,
А белый на распутье трех дорог
Уходит в землю – гривою мотает.
Из-под копыта брызжет молочай,
Ползут корнями вольные поводья…
На что ни обопрусь я невзначай –
Кукушка вылетает из-под локтя.
***
В запустенье воздушные замки, в разрухе…
Лес осенний от вольной зари поредел.
Тихо руки сплетя, облака и старухи,
Как младенца,
купают звезду в череде.
Это вечной купели недвижные плесы,
Где созвездья с глазами открытыми спят.
Над бескрайней водой материнские косы
Расплетает ребенок в ночной листопад.
То вселенная вся над купелью склонилась.
Тянет руки дитя из холодной воды –
То сыновняя вольность,
и шалость,
и милость
Отраженной звезды…
Пустыри
И пустырь под моим подоконником
Скоро, скоро уйдет в небосвод…
Скоро облако белого донника
Надо мною в ночи проплывет.
Затомится тугими сосцами
Молочайная матерь-трава.
Обойденная в поле косцами,
О дитяти начнет горевать.
И проснусь я до утренней зорьки,
Выйду из дому я до зари –
Молоком безнадежным и горьким
Брызжут прямо в лицо пустыри.
От накопленной силы отчаясь,
И векам потерявшие счет…
Лишь надломишь росток молочая –
В Млечный Путь он до капли втечет.
И отпряну с тоскою – трава ли?!
И приникну… У самой двери
Как дитя от груди оторвали –
Пустыри, пустыри, пустыри…
Праздничный хлеб
1
Море и степь –
Вот моя гибель!
Вот где бессмертье!
Входят нагими
в облако
дети…
Чисто и вольно
на
белом свете
и широко
для дураков
и облаков…
Почвой соленой,
соленой водой
все опаленной,
все молодой
живу
и веками
на праздник сзываю.
Белый свой хлеб,
как белый свет,
двумя руками
ломаю
на семь ломтей радуги!
Сколько локтей!
Да не толкайтесь –
Радуйтесь
лучше!
На что, казалось,
мал мой лучик –
а всем досталось…
2
С детства богата была
я волей…
Степь вся бела, бела
от соли,
соли и пуха,
да не гагачьего –
местного, райского,
да от подшерстков
седых одуванчиков.
Все перебеливать,
переиначивать –
земли и воды,
слова и устои…
А небо…
А небо всегда золотое! –
и пред началом
и пред концом!
Кланяясь небу –
к земле припадаю лицом.
Кланяясь небу –
пробую землю на вкус.
Лакомый кус!
Ох, и накрыли застолье!
Белый свой хлеб
