И пошли вроде как.
Но где там!
– Вы куда, мальчики? – услышалось сзади.
«Мальчики» резко обернулись, хотя Пастух узнал голос сразу.
Марина стояла в тамбуре, за ней просвечивался пустой спящий коридор вагона. В правой руке у нее был полиэтиленовый магазинный пакет, в котором что-то мелкое и тяжелое лежало.
– Спать идите! – не сдержался Пастух, голос повысил. – Куда вас среди ночи понесло?
– Я с вами хочу. Мне не спится, потому что страшно.
Шухрат положил тяжелую ладонь на плечо Пастуха.
– Зачем ты так с женщиной? – спросил укоризненно. – Она волнуется. Ей не спится. Ей одиноко. Так, уважаемая Марина?
– Так, так, – быстро согласилась она, – и страшно, и одиноко. Что происходит? Куда вы собрались?
– Один мужской разговор, – не очень внятно объяснил Шухрат, но радостно улыбаясь, – с соседями из другого вагона. Неприятный разговор, но очень важный. Вы идите спать, уважаемая Марина, а мы чуть-чуть поговорим… тихо-тихо поговорим… и вернемся. А утром вы проснетесь, и мы все вместе чай пить станем, зеленый чай, очень вкусный, хворост есть станем, нишалло попробуем, мне жена в дорогу наготовила. Договорились?
– А оружие вам зачем? – не сдавалась Марина.
– Это?.. – Шухрат удивленно посмотрел на пистолет в своей руке. – Это я хвастался. Друзья подарили. Красивый, да?.. Вашему спутнику очень понравился, да?.. – И, улыбаясь, посмотрел на Стрелка.
– Ага, – подтвердил вместо Стрелка Пастух, – точно так. Идите спать, Марина, утро вечера не дряннее. В полседьмого в Омске будем, дай Бог…
Марина смотрела на него укоризненно и одновременно грустно, так у нее получилось.
– Врете вы все, – сказала грустно, – да еще и скверно врете, не умеете толком…
И тут Стрелок подал голос.
– Шу*censored*, – сказал он, – цель справа… – И вскинул пистолет.
Пастух увидел: по коридору их родного и вовсю спящего вагона шли двое, шли крадучись, на мягких ногах, один, держа навскидку пистолет, приоткрывал незапертые двери в купе, заглядывал на мгновение и аккуратно задвигал, а в запертые не ломился. Кого-то они разыскивали, и догадываться кого, смысла не было. Кого искали, те в тамбуре стояли, бери – не хочу. Хотя на тех двоих со стволами здесь было трое и тоже со стволами. И ночь за окнами. И тишина. Разве что колеса вагонные стучали отчаянно, но это – привычный уже фон, прислушались давно.
Пастух быстро открыл стальную дверь в межвагонный переход, метнулся туда, увидел: по соседнему вагону тоже шли двое с оружием.
– Ловушка, – сказал Пастух, спокойно сказал. – По двое с двух сторон. Оружие… Стрелок, прикрой Марину…
