Пастух имел такую странную привычку: перед боем ли, перед какой-то ожидаемой опасностью он любил хоть на несколько минут остаться в одиночестве. Ну хотя бы на три – пять минут наедине с самим собой. Вот и нынче: он чуйкой своей отлаженной чуял, что ситуация стала опасной. Хотя, если подумать, что непривычного? Есть очень конкретный и очень серьезный враг, есть тоже очень ограниченное пространство для любого маневра с любой стороны. И много-много дверей, которые мешают маневру, но помогают той самой чуйке не сплоховать. Пастух не знал, в каком вагоне едет Слим, повагонный блицпоход Стрелка результата не дал, а идти самому повторно – опасное занятие. Не столько для Пастуха, сколько для пассажиров, ни сном ни духом об опасности не ведающих. Зыбкое предположение о том, что Слим все ж таки остался на минувшей станции, здравым смыслом подтверждаться не хотело.
Хотя…
Есть две версии. Первая: Слим каким-то образом – каким?! – узнал, что Пастух едет в этом поезде, и решил ликвидировать своего врага. Вторая: Слим едет по своим делам и не знает, что враг – рядом. Сразу выводим: вторую версию, даже если она верна, в расчет не берем. Слим по-любому узнает – а то и уже узнал! – что в поезде имеет законное место Пастух. Это – война. И вопрос «кто кого?» уместен донельзя…
Стоять в тамбуре было прохладно, шумно и, как ни странно, успокаивающе. Но и тактического смысла никакого не имело. Постоял, продышался, собрал в гремящем железом колесном одиночестве мысли в кучку, пора и в вагон возвращаться. Один хрен, где ждать. А самому искать – жопа полная. Не дай Бог, стрельба начнется!
А Слим не спешит, *censored*ра. Если он и вправду есть в поезде. И похоже, не будет спешить. Он в отличие от Пастуха наверняка уже знает, где враг обитает. Хотя, может, изначальная цель Слима, как наемника, – Марина, почему бы и нет?.. Бессмысленно гадать и непродуктивно. Липовая цель, подставная. Временными нанимателями Слима поставленная. Зачем – по-прежнему не понятно. А настоящая, личная, утробная его цель – Пастух. Человек, который его однажды убил. Или, точнее, хотел убить, ан не сложилось. Хотя, если фишка выпадет, он и липовой цели достигнет. В легкую!
А вот хрен ему!
Пастух постоял-постоял в одиночестве на холодке, продышался – теперь можно и думу думать: как жить дальше? И в первую очередь – максимально обезопасить Марину. Насколько можно.
Он притормозил у купе проводниц. Одна там была.
– Девонька, милая, а нет ли у вас в хозяйстве совсем свободного купе?
