— Арика, Мари, нердаро «Сизен Города»! — Старик обернулся, останавливая суетливых и растерянных девиц предусмотрительным взглядом. Тамара поправила прическу, Мария махнула головой и уныло поглядела на трактир. Было совсем темно и они едва не пропустили самое веселое здание на улице. Из трактира лился веселый свет огней, слышались песни, музыка и людские голоса. Они стояли перед самым обычным приземистым трехэтажным зданием, сложенным из древнего и почерневшего картаса. Справа от широких ворот во двор, находилось обширное крыльцо с затейливой железной решеткой, окрашенной в черный цвет. Окна были снаряжены тяжелыми ставнями, сейчас открытыми, видимо их закрывают когда все укладываются спать, если такое вообще случается. По обе стороны от огромных дверей стояло две скамьи, на одной из которой сидел мужчина в грязно — сером дорожном плаще, покуривая трубку. Рядом с ним пристроился Шифтрай, занимающийся тем же. Постоялец бросил сухой взгляд на прибывших, услышав речь Антика и тут же вновь опустил голову. Во двор заводил своего Рабидаш путник среднего роста в темно — синих одеждах, с короткой накидкой за спиной. У него была диковинная шляпа и одноручный посох в левой руке, — «Несомненно, из Элтиров», — подумалось Тамаре, и странник тут же обернулся в её сторону, словно прочитал её мысли. Она не на шутку испугалась, но «элтир» приветливо улыбнулся и продолжил заводить послушного коня во двор.
Антик аккуратно взял все вещи команды, Мария и Тамара пошли вперед, чтобы сразу договорится с хозяином. Тамара дернула за ручку, но дверь даже не шевельнулась, — девочка беспомощно простонала. Стоявшая позади, Мария лишь покачала головой и сама дернула за ручку, но к её удивлению дверь лишь немного отошла от косяка, и тут же вернулась на место. Девушка собиралась позвать Антика, но тут же обнаружила рядом с собой странника и Шифтрая. Он самодовольно ухмыльнулся и с легкостью открыл дверь, пропуская дам вперед, после чего дождался и Антика, отвесив ему поклон со словами…
— Арика, эндарго секлоно… Мо, исако Зен.
Антик кланяться не стал и, кивнув прошел вперед, с трудом удерживая громоздкий инвентарь своих спутниц (китисилианцы приветствуют друг друга, разводя руки в стороны, чуть пригибая спину).
Трактирный зал, в котором они оказались, мало отличался от виданных ими ранее. Длинная стойка в левом углу от входа, вдоль неё тянулся особенно длинный стол, за которым практически никто не сидел, лишь девушка в роскошном, для такого места, наряде. За стойкой обслуживал лысый и худой мужчина, наполняющий поданные кружки пивом. Над его постоянным местом работы был закреплен деревянный круглый щит с огненно красными рунами, прочитать которые не было возможным. Надпись хорошо подтерлась за время и что она означала, не знал сам владелец заведения. Правая часть главной залы была заполнена небольшими столиками для четырех человек, расставлены хаотично вокруг толстого столба в центре, подпирающего второй этаж. На нем крепились различные объявления постояльцев, на белых листах, закрепленных на ржавом гвозде. Камин приятно шумел в дальнем конце, прямо у лестницы, вокруг него тянулось два длинных столика, занятых народом, который громко и шумно что-то обсуждал. Рядом с ними, даже стоя, толпились люди, видимо разговор был достаточно интересным, чтобы заставить их не обращать внимания на кучу прочих свободных мест.
