— Не окончательно.
— Для кубинцев это окончательно. Я говорил с капитаном Аркосом, и он показался мне довольно убедительным, принимая во внимание тот факт, что именно он вытащил русского из воды.
— Мертвого русского.
— Насколько я понял, смерть наступила в результате сердечного приступа. Трагическое, но естественное обстоятельство.
— Нет ничего естественного в том, что тело Приблуды плавало в заливе.
— Такое случается со шпионами.
— Официально он был атташе по вопросам сахарной промышленности.
— Верно. Все, что от него требовалось, это разъезжать по острову и наведываться на тростниковые плантации, отслеживая, чтобы кубинцы не выполняли свою квоту, чего они, собственно, никогда и не делали. А что касается разведки, то кубинская армия сейчас перевозит ракеты упряжками из быков, а не в грузовиках. Это все, что вам положено знать. Чем быстрее мы покончим с этим небольшим эпизодом, тем лучше.
— Есть еще один небольшой эпизод с участием Руфо и меня.
— Да кто же знает, кто вы такой? Мы потеряли водителя и представительскую квартиру благодаря вам.
— Я остановлюсь в квартире Приблуды, она свободна.
— Это не самое худшее решение. — Бугай поджал губы. — Но я, извините, намереваюсь держаться от этой проблемы как можно дальше.
Аркадий понял, что говорить с Бугаем, это то же самое, что пытаться поймать медузу. Каждый раз, когда он пытался получить ответ, вице-консул уходил в сторону.
— Еще до того, как кубинцы нашли тело, кто-то здесь, в посольстве знал, что Приблуда в опасности и отправил мне факс. Сообщение не было подписано. Кто это мог быть?
— Хотел бы я знать.
— А вы можете это выяснить?
— У меня недостаточно большой штат сотрудников, чтобы проводить расследование.
— Кто прикрепил Руфо ко мне?
— Кубинское Министерство Внутренних дел прикрепило Руфо к нам. Руфо был их человеком, а не нашим. Под рукой больше никого не оказалось, когда вы прилетели среди ночи. Я точно не знал, кто вы, и по-прежнему не знаю. Я, разумеется, позвонил в Москву, они, возможно, слышали о вас, но чем вы занимаетесь на самом деле, мне не известно. Криминал не моя специальность.
— Чем я сейчас занимаюсь, так это опознанием Приблуды. Кубинцы просили его фотографию и хотели приехать в посольство. Вы им отказали.
— Ну, это моя епархия. Во-первых, у нас не было фотографий. Во-вторых, кубинцы постоянно используют любую возможность пробраться в посольство и поводить носом в местах, не предназначенных для их любопытства. Можно сказать, мы на осадном положении. Сначала мы были для них товарищами, теперь мы преступники. Проколотые среди ночи шины. Руки на капот и полный шмон на дорогах при виде российских номеров.
