— Шурик! — я разыграл искреннее удивление, ты, что здесь делаешь?
Почему-то при виде меня Саша дёрнулся так, будто увидел пришедшую за ним старуху с косой. Его девица от неожиданности слетела у него с колен. От такой странной реакции на моё появление я удивился уже по-настоящему.
— Саня, всё в порядке, рабочий день уже кончился! Что с тобой?
Гоцман вроде успокоился и даже заулыбался, правда, как-то нервно.
— Привет Лёш, — он протянул мне руку, — да, мы просто отдыхаем здесь с друзьями, — он бросил взгляд на своего спутника, — познакомьтесь, это Ал.
Интересные, однако, у Гопмана друзья. По виду его товарищ прекрасно подошёл бы оригиналом к картине «развратный буржуй с блудливым взглядом наслаждается ананасом и рябчиками» написанную для воспитания классовой ненависти у советских людей. У этого Ала была широкая декадентская физиономия похожая на непропечённый блин, зачёсанные назад, как у итальянского мафиози редкие волосы, в уголке толстых раздутых губ дымился окурок, а под глазами висели здоровенные мешки, ну, короче не лицо — а образ жизни! Даже мой лысый Геннадий Петрович выглядел на его фоне Брэдом Питтом.
Он посмотрел на меня мутным пьяным взглядом и нехотя протянул бледную руку холодную как у трёхдневного покойника.
— Баев Ал, — прошепелявил он толстыми губами, выронив при этом окурок в свою тарелку, — а ты… вы… ты кто?..
Я даже ответить не успел.
— Это мой директор Алексей Соин! — громко подсказал сбоку Гоцман, — хозяин нашей фирмы.
Я укоризненно посмотрел на неожиданного помощника.
— Саня, мы вообще-то не на работе, — сказал я с упрёком, — какая здесь разница, кто хозяин? Тут клуб, а не офис.
Гоцман немного смутился, но на распухших губищах его друга вдруг появилась кривая ухмылка.
— Это ничего, — выдохнул трёхдневный покойник, — мне очень приятно… с тобой… с вами… познакомиться, Соин. Я… мы тоже понемногу бизнесом… Занимаемся.
Несмотря на то, что ему было очень приятно, ни он, ни Саша за свой столик меня сесть не пригласили. Хотя мне на самом деле не очень уже и хотелось.
— Так, вы тоже Алексей? Тёзка? — я старался поддержать учтивый разговор, хотя на самом деле думал, как бы мне поскорее с ними расстаться. Этот Сашин друг почему-то вызывал у меня лишь чувство омерзения.
— Не-а, — он пьяно мотнул головой из стороны в сторону, — ненавижу это имя, — он по слогам выговорил, — А-лек-сей. Нет! Я просто Ал. Для всех! — он, покачнувшись, огляделся по сторонам и ещё громче выкрикнул, — Баева знают все!
