Он сдвинул какую-то крышку в машине и начал вставлять перфоленту.
— Как было в случае со скрипкой, которая своим звучанием разбила хрустальный бокал, — сказал я.
Он нервно улыбнулся мне.
— Вот именно. Это классический пример. Вижу, вы слышали о нем.
— Кто же о нем не слышал, — ответил я.
— А теперь послушайте меня внимательно, — сказал Бельзен. — Единственное, что вам нужно будет сделать — это нажать на включатель — и лента начнет крутиться. Этой ручкой регулируется интенсивность — она установлена на максимум. Мы откроем дверь, подхватим машину — вы с той стороны, а я с этой — и постараемся пробежать с ней как можно дальше, потому что чем ближе мы будем к жукам, тем лучше.
Но не нужно подбегать к ним слишком близко, — предостерег я его. — Они только что убили собаку. Прошили ее насквозь и полетели дальше. Это прямо-таки живые пули.
— Я подозревал, что так оно и есть, — и он, рванув дверь, крикнул: — Пошли!
Машина была очень тяжелой, но мы подхватили ее и выскочили на дорожку, ведущую от дома на улицу. Ноги наши подгибались, но сила инерции сделала свое: мы смогли дотащить аппарат до тротуара и только там опустили на землю.
Я взглянул на свой дом. Воздушный заслон, как и раньше, кружил над ним, поблескивая золотом в лучах заходящего солнца.
— Может, поднесем ее еще немного поближе, — отдышавшись сказал Бельзен.
Я хотел наклониться, чтобы снова подхватить машину, и в это мгновение увидел, что воздушный патруль перегруппируется.
— Берегитесь! — крикнул я.
Жуки мчались к нам.
— Да включайте же ее! Включайте! — уже не кричал, а вопил я не своим голосом.
Но Бельзен стоял, уставившись на жуков, оцепеневший, немой, неподвижный.
Я кинулся к машине, нашел включатель, нажал на него, а потом бросился на землю, припал к ней, съежился, желая только одного — сделаться маленьким, незаметным…
Машина не издавала ни звука, я знал, что она и не должна издавать их, и все же мой мозг сверлил вопрос: почему я ее не слышу? А что, если порвалась перфолента, а что, если что-то испортилось?..
Краем глаза я видел, как жуки стрелой летят на нас; на миг мне показалось, что они замерли, зависли в воздухе, словно что-то остановило их, но я сразу же понял, что ошибаюсь, что это мне кажется от страха. Я был здорово напуган, но все же не так, как Бельзен. Он все еще стоял столбом, словно прирос к месту, и смотрел на приближающуюся смерть с выражением безграничного изумления на лице.
Жуки были уже над нами. Они подлетели так близко, что я различал каждого из них как танцующую золотую точку на фоне вечернего неба. И вдруг каждая точка превратилась в клубок золотистой пыли, и рой исчез…
