Мерцание камней и золота раздражало, хотелось сбросить украшения, но тут Леон запрокинул Красавице голову и вставил ей в ноздрю кольцо. Ободок его больно, хоть и не глубоко, впился в плоть, и Красавице, несмотря на страх, захотелось плакать. Руки так и тянулись сорвать все эти побрякушки.
— Ах, — восхищенно произнес Леон. — Только с красотой, подобной твоей, я и могу работать в полную силу.
Он наскоро пригладил Красавице волосы и объявил, что она готова.
И вот девушка вползла на четвереньках в огромные сумрачные покои, поспешила к Принцу и немедля поцеловала ему ноги.
Принц даже на мгновение не оторвался от игры, и, к жгучему стыду Красавицы, первой ее приветствовала леди Джулиана.
— О, так ведь это наше золотце! Как преобразилась!.. Приподнимись, хорошая моя, — прощебетала леди Джулиана и отбросила одну косу за плечо. Она погладила ошейник Красавицы; от ее прикосновений кожу слегка покалывало, однако Красавица не смела даже украдкой взглянуть в лицо юной леди.
«Почему не я сижу на ее месте? В красивом платье, свободная и гордая? — подумала вдруг пленница. — Что происходит? Почему я на коленях и со мной обращаются как с вещью? Ведь я принцесса! — Потом она вспомнила о многочисленных пленниках и пленницах Замка и тут же ощутила себя глупее некуда. — Прочие заложники скорей всего думают так же».
Леди Джулиана внушала ей ужас куда больший, чем остальные лорды и дамы.
Вскоре самой леди Джулиане захотелось чего-то большего.
— Встань, дорогая, я тобой полюбуюсь. Не стану напоминать, что тебе делать с руками и ногами.
За спиной у Красавицы кто-то рассмеялся и заметил, дескать, имя у рабыни Принца воистину говорящее. Из рабов, кстати, в комнате она была одна, и ею овладело отчаяние.
Красавица вновь закрыла глаза, а леди Джулиана тем временем погладила ее бедра, ущипнула за зад.
«Как она не видит, что мне плохо?! — подумала Красавица. — Почему не оставит меня в покое?»
Сквозь прищур она заметила, как леди Джулиана лучезарно улыбается.
— Что скажет ваше высочество? — с искренним любопытством обратилась юная леди к Принцу, который по-прежнему был поглощен игрой.
— Она мне не рада, — пробормотал наследник трона. — Говорит, во мне слишком много страсти.
Красавица старалась стоять ровно, готовая исполнить любое поручение. Лорды и дамы смеялись, обсуждали ее, какая-то леди спросила, мол, разве не должна рабыня наполнять кубки присутствующих — пусть все на нее и полюбуются!
«Не насмотрелись еще?!» — мысленно возмутилась Красавица. Вдруг здесь будет еще хуже, чем в Большом зале? И вдруг она прольет вино?
