Она легла на кровать, собирая губами вытекающую соленую влагу из глаз. В первые минуты она надеялась, что Артур успокоится и вернется, она попросит прощения и их вновь опалит огонь страсти, а потом они, обнявшись, уснут. Но время шло, а его все не было. Пора было собираться на завтрак.
Не увидела Катя Артура и в столовой, три женщины грустно сидели за его столом и без всякого энтузиазма набивали свои рты чем-то пресным на вид. У Кати тоже аппетит так и не проклюнулся, она лишь пару раз пронзила трезубцем вилки податливую котлетную плоть, встала и, сопровождаемая сочувствующими взглядами своих хоть и пожилых, но с отменным аппетитом сотрапезников, направилась в номер.
Она еще надеялась, что Артур смилостивится над ней и придет. Она прислушивалась к каждому шороху, который долетал до нее из коридора, но ни к одному из них Артур не имел никакого отношения.
Если в предыдущие дни, когда они были вместе с Артуром, время летело со скоростью реактивного лайнера, то сейчас оно тащилось медленнее самой старой черепахи. Любой рожденный в коридоре шум, как летчика на катапульте из самолета, выбрасывал Катю из кровати, заставлял приникать к двери и долго прислушиваться к незнакомым шагам, пока они не стихали окончательно. Она и не подозревала, что столь сильно привязалась к нему и в какой раз она уже прокляла себя за то, что затеяла этот дурацкий разговор. Артур совершенно прав. Почему он должен решать ее проблемы? Каждый самостоятельно несет свой крест, какой бы высоты и тяжести он бы не был. Она сама выбрала рельсы маршрута своей судьбы, а теперь хочет переложить всю работу по их перекладке на чьи-то плечи. Не получится! И когда Артур откровенно заявил ей об этом, она вспылила, ибо почувствовала его правоту.
Катя не знала, что делать; надежда на то, что Артур одумается и сам явится сюда, с каждой минутой таяла, как мороженое. И вместе с таянием надежды таял и запас ее терпения. Наконец, отчаявшись, она встала и почти побежала к номеру Артура.
Ей пришлось долго отбивать нервную дробь на барабане деревянного дверного косяка, так как слышала, что в номере кто-то издает неясные звуки. Она была уверенна, что их автор — Артур, который знает, что это она, а потому не желает ей открывать. Внезапно дверь распахнулась, но вместо Артура перед Катей появился Павел. Он был явно извлечен из постели, где пребывал либо в состоянии очень глубокого сна либо после не менее глубокого похмелья, так как его лицо было таким мятым, что напоминало рубашку сразу после стирки. Он смотрел на нее непонимающими глазами, словно видел впервые.
