Но можно договориться, заплатить кому надо, и тебя переведут в нормальное, почти жилое помещение, одно из тех, что показывают журналистам и комиссиям общественных правозащитных организаций.
Нет денег — ну, тогда извини. У нас для всех одни правила. И условия для всех равные.
Опытные люди знают — между настоящей тюрьмой и следственным изолятором разница такая же, как между парной и баней, но человеку, попавшему в баню с улицы, может показаться, что и здесь уже достаточно жарко, а иному будет чрезмерно горячо. Еще правильнее было бы назвать следственный изолятор предбанником системы исполнения наказаний, раз уж здесь содержатся граждане, юридически пока невиновные. Да только ни заключенные-первоходки, ни надзиратели оценить столь тонкие нюансы не в состоянии. Первые — потому, что они здесь впервые, а ведь все познается в сравнении. А для надзирателей подследственный — тот же преступник, поскольку рано или поздно он им и станет. Попал за решетку — значит, виноват, и вскоре осознаешь это. Не зря ведь сказано, что чистосердечное признание — царица доказательств.
Кого удивит, если матерый рецидивист вдруг начнет искренне каяться во всех своих грехах следователю, навешивая на себя все более длинные срока вплоть до пожизненного? Да никого! У каждого, знаете ли, совесть есть, и она может внезапно проснуться. А человеку, ранее несудимому, только естественно признаться в содеянном, облегчив душу.
Особенно, если ему перед этим дали поприсутствовать на допросе рецидивиста.
Впрочем, и настаивать на собственной невиновности никто не запрещает. Настаивай сколько хочешь, если уверен, что выдержишь характер. Никакого рукоприкладства и превышения полномочий со стороны следователей — боже упаси! Травмы и побои заключенные получают исключительно в результате взаимных конфликтов и негативного отношения друг к другу.
И ведь можно заплатить кому надо, тем самым избежав большинства следственных процедур. А если заплатишь много, то и вовсе отделаешься условным сроком.
Нет денег? Извини. У нас один закон для всех.
Так и течет жизнь в тюрьме. Сотрудники здесь привыкли ко всему — начиная от голодовок и кончая жалобами в Европейский суд по правам человека. Что поделаешь, людям всегда мало тех прав, которые они уже имеют.
Заключенные тоже ко всему привыкли. Отбили почки? Не беда. Можно жить с отбитыми, хотя и не так комфортно, как раньше. Зато теперь ты уверен, что твои органы не пойдут на трансплантацию какому-нибудь заграничному дяде. Конечно, у нас не Китай, где осужденных на казнь потрошат почти официально; да и саму смертную казнь давно отменили, однако быть слишком здоровым как-то неспокойно. Мало ли…
