— Что, допрыгался, да?
— Откуда знаешь?
— Сорока принесла… московская бригада в городе.
— Почему думаешь, что за мной?
— Нет, не за тобой. За дяденькой Савелом… Ну, говори, что у тебя.
— Целый день на хвосте сидят, — стыдливо, с глубоким осознанием вины признался Никита. — Ведут, как на веревочке.
— Как еще заметил, жених, — не удержался Коломеец. — Ты где?
— В казино «Акулий глаз».
— Сколько их там?
— Вижу пока одного. Вроде какой-то бывший ментяра. Оснастился Кудеяр.
Коломеец размышлял недолго и сказал то, что и сам Никита предполагал:
— Наверное, брать будут попозже, возле дома. У тебя есть что с собой?
— Откуда, Жека! Только чистые руки и благородное сердце.
— Все еще шутишь? Ну-ну… По сути есть предложения? Может, пока свалишь из Ялты?
— Какой смысл? Все равно не отвяжутся… Про гастролеров что-нибудь известно?
— Ничего. Утром прилетели, Кудеяр их встретил и куда-то отвез. Даже не знаю, сколько их. Но у Ленчика много бойцов.
— Да уж, — хмыкнул Никита. Разговаривая, он наблюдал за топтуном-учителем, который выскочил из казино и метался вдоль дома как неприкаянный, никак не мог понять, куда подевался подопечный. — Мика с тобой?
— Мика, да… Равиль обещал двоих подослать. Весь наш резерв.
— Ладно, до встречи.
— Не вздумай в подъезд сунуться.
— За кого меня принимаешь, танкист?
…Трехэтажный дом в Сиреневом переулке, где Никита второй год снимал квартиру и куда так и не решился пригласить Аниту, был построен после войны по проекту какого-то, без сомнения, полоумного архитектора и возведен как бы сразу в трех измерениях. Одним боком навис над крутым спуском к бензозаправочной станции на улице Генерала Довлата, фасадом выдвинулся на шоссе, а задней частью опирался на два волнообразных холма, прозванных Верблюжьей горой. Окна квартиры выходили аккурат на эту гору, поэтому в комнате всегда было сумеречно, как в колодце. Чудилось, что при малейшем подземном толчке дом опрокинется навзничь, как спичечный коробок, но прошло уже больше пятидесяти лет и ничего подобного не случилось, хотя толчки бывали. После принятия Земельного кодекса выяснилось, что здание давно принадлежит некоему немецкому инвестору по имени Иосиф Розенфельд, который сдавал его поквартирно внаем. Входная дверь в подъезде была снабжена электронным кодом, с которым любой ялтинский пацан справлялся с помощью крышки от пепси-колы.
Никита прибыл на место в двенадцатом часу и подобрался к дому сзади, спустившись в кромешной тьме по узкой тропинке с Верблюжьей горы. Рисковал сломать себе шею, но это был единственный способ проникнуть в дом незаметно.
