— Три тысячи. Не пять, а три. Не мне, другим людям.
— Понимаю.
— У тебя есть такие деньги?
Ему очень нравилось, как она, будто обмолвясь, неожиданно переходила на «ты».
— Да, есть.
Он не соврал. На квартире Валенка они хранили авральный неприкосновенный запас — десять тысяч баксов. Сейчас как раз тот случай, когда придется раскупорить кубышку. Ключ от квартиры Мики, которую тот снимал на «Щелковской», у него тоже имелся.
— Ты в состоянии передвигаться?
— Кросс не потяну, а так вполне.
— Тогда так. Сейчас вас отведут на вещевой склад, вернут куртку и остальные вещи… Кстати, халатик тебе идет.
— И этот еле выпросил. Хотели голым выгнать на двор.
— Угу… В канцелярии, в присутствии должностного лица подпишете бумаги. Потом вас выпустят. Я буду ждать на улице в красном «пежо». Все понятно, Никита?
— Да, конечно. — Он немного разволновался.
— Мы должны сразу поехать за деньгами, чтобы над нами это не висело. Это возможно?
«Над нами», — отметил он про себя. Его смущала какая-то ее бесшабашная откровенность. Хотя чему удивляться. Все эти проплаты, откупные, откаты среди чиновничьего люда давно стали естественными, как и в бандитской среде.
— Возможно, Елена Павловна. — Он хотел сказать «Лена», и это было бы уместно, но как-то не выговорилось.
На склад его проводил тот же молодой стражник, который привел сюда. Спросил завистливо:
— Ну что, выпускают?
— Вроде бы.
— Хорошо, когда деньги есть. На мою зарплату колбасы хорошей не купишь.
— Так чего здесь штаты протираешь. Шел бы в бизнес как все нормальные люди.
— Мозги не так устроены, — с досадой признался стражник. — Мы деревенские, воровать не умеем.
Пока переодевался, потревожил плечо, и оно ощутимо заныло.
В канцелярии его ждали двое мужчин среднего возраста, один в мундире советника юстиции. Никто из них не представился, они вообще с ним не разговаривали и смотрели куда-то мимо. Может, сожалели, что птичка улетает, а может, были не в доле. Дали подписать бумагу, уведомляющую, что ему запрещено покидать пределы Москвы. В кабинете он пробыл не больше пяти минут.
А еще через десять за ним захлопнулись двери изолятора.
На улице стоял призрачно-обманный денек октября, когда воздух парит, как весной, и солнце лукаво пробивается сквозь серую хмарь. Красный «пежо» был припаркован рядом с магазином «Континенталь». Елена Павловна сидела за баранкой и курила. Лицо усталое, печальное, глаза блестят. Никита уселся рядом, улыбнулся ей:
— Спасибо, Лена. Прямо гора с плеч. Я ваш вечный должник. Тут долларами не отделаешься. Вы мне жизнь спасли…
