Мажоров и его сослуживцы исписывали толстые тетради сингапурскими шифровками, так и не взяв в толк, зачем это надо. Тексты никто не расшифровывал, и пачки тетрадей пылились в сейфе. Когда началась война и пункт покидал место постоянной дислокации, Юрий своими руками сжигал результаты их труда.
Пункты радиоразведки располагались друг от друга на достаточно большом расстоянии и только с началом войны были сведены в отдельный 490-й дивизион ОСНАЗ. Но это случилось, когда гром грянул. А в мирное время, пусть и перед войной, радиосвязь между пунктами изредка поддерживалась в дневное время и только на коротких волнах. Никто не задумывался, а будет ли связь на этих волнах не за тысячи километров, а всего за сотни, и не днем, а ночью, да еще и в северных широтах. Все эти острые вопросы вскоре поставит перед радиоразведчиками война.
Но пока был мир, и по воскресеньям в столовой пункта показывали кинофильмы. Например, «Линия Маннергейма», в кагором много и с пафосом говорилось о том, какую укрепленную крепость взяли наши войска. Однако авторы кинокартины ни словом не обмолвились ни о потерях Красной Армии, ни о просчетах в тактике и боевой подготовке.
Наступил июнь 1941 года. В газетах было опубликовано заявление ТАСС, в котором отмечалось, что в иностранных кругах циркулируют слухи о близкой войне между СССР и Германией. На самом деле это злонамеренная ложь, и у нас с Германией самые добрые отношения.
Политрук пункта радиоразведки старшина Кошелев посвятил этому заявлению ТАСС целое занятие, на котором доказывал, что Германия наш друг. Потом, по приказу командира старшего лейтенанта Иванкина, в части был проведен митинг в поддержку дружбы и добрососедства с немцами.
Правда, митинг расстроил и Иванкина, и Кошелева, прошел как-то скучно, без огонька. То ли радиоразведчики не очень доверяли своим командирам, то ли не хотели дружить с немцами.
